Джордж P.P. Мартин
ПЕСНЬ ЛЬДА И ОГНЯ
Игра престолов(1996)
Битва королей (1998)
Буря мечей (2000)
В настоящее время автор работает над романами «Танец с драконами» и «Ветры зимы»
Пecнь льда и огня», задуманная как трилогия, ныне превратилась в цикл из шести книг. История, как сказал Дж. P.P. Толкин, разрастается по мере ее рассказывания.
Действие саги происходит на большом континенте Вестерос, в мире, и похожем, и не похожем на наш. Времена года там продолжаются несколько лет, а порой и десятилетий. Вестерос, с запада ограниченный морем, простирается от красных песков Дорна на юге до студеных просторов севера, где снег выпадает даже во время долгого лета.
Первыми известными обитателями континента были Дети Леса, маленький народец, вырезавший причудливые лики на белой коре чардрев. Затем с востока нагрянули Первые Люди, всадники с бронзовыми мечами. После войны, длившейся несколько веков, они заключили мир с коренными жителями и стали поклоняться их древним безымянным богам. Это перемирие знаменовало начало Века Героев, когда в Весте-росе то и дело возникали и рушились многочисленные мелкие королевства.
За этим последовало другое нашествие. Андалы переправились через Узкое море на кораблях, огнем и железом смели государства Первых Людей, согнали с родных земель Детей Леса, и много чардрев пало под их топорами. Они поклонялись богу в семи ликах, и символом их веры служила семиконечная звезда. Лишь на крайнем севере Первые Люди, возглавляемые Старками из Винтерфелла, сумели дать отпор захватчикам. На всех остальных землях победители-андалы создали свои государства. Дети Леса постепенно исчезли, а Первые Люди смешались с завоевателями.
Несколько тысячелетий спустя явились ройнары, но не как завоеватели. Их многотысячные флотилии шли из-за моря, спасаясь от растущей мощи государства Валирия. Эта республика владела большей частью известного мира. Только ее правители, наделенные волшебной силой, умели выращивать драконов и подчинять их своей воле. Но за четыреста лет до начала действия саги на город Валирию обрушился Рок, за одну ночь превративший его в руины, и государство распалось.
Вестерос избежал последовавшего за этим распадом хаоса. Из сотен его королевств осталось всего лишь семь, но и они продержались недолго. Отпрыск погибшей Валирии по имени Эйегон Таргариен высадился в устье Черноводной с небольшим войском, двумя своими сестрами-женами и тремя драконами. Верхом на драконах Эйегон и его сестры выигрывали битву за битвой и подчинили себе шесть из семи королевств с помощью огня, меча и дипломатии. Из оплавленного оружия своих павших врагов завоеватель соорудил чудовищный Железный Трон, с которого стал править как Эйегон Первый, король андалов, ройнаров и Первых Людей, властелин Семи Королевств.
Династия, основанная Эйегоном и его сестрами, царствовала около трехсот лет. Дейерон Второй присоединил к государству последнее из королевств, Дорн, посредством брачного союза, а не войны, поскольку последний дракон уже полвека как умер. «Межевой рыцарь», опубликованный в первом сборнике «Легенд», относится к последним дням правления Дейерона Доброго, примерно за сто лет до начала «Песни льда и огня». В государстве тогда царил мир, и Таргариены находились в самом расцвете. В новелле рассказывается о приключениях оруженосца Дунка, о весьма загадочном мальчике по имени Эг и о большом Эшфордском турнире. Новелла «Присяжный рыцарь» возвращает нас к тем же героям около года спустя.
ПРИСЯЖНЫЙ РЫЦАРЬ
История Семи Королевств
© Перевод. Виленская Н.И., 2006
В железной клетке на распутье дорог гнили под летним солнцем два мертвеца.
Эг остановился на них поглядеть.
— Как вы думаете, кто они, сир?
Его мул Мейстер, благодарный за передышку, принялся щипать сухую дьяволову траву у обочины, несмотря на то что был навьючен двумя громадными бочками с вином.
— Разбойники. — Дунк сидел верхом на Громе и потому был гораздо ближе к мертвецам. — Насильники и убийцы. — На его старом зеленом камзоле под мышками проступили темные круги. Солнце пылало на синем небе, и из Дунка с утра вышло несколько галлонов пота.
Эг снял широкополую соломенную шляпу, обнажив блестящую лысую голову, и стал отмахиваться от мух — сотни их ползали по трупам, а в безветренном воздухе висело и того больше.
— Наверное, они были большие злодеи, раз их посадили в воронью клетку.
Эг, бывавший порой мудрым как мейстер, оставался в сущности десятилетним мальчишкой.
— Лорды лордам рознь, — сказал Дунк. — Не всем нужна веская причина, чтобы предать человека смерти.
Клетка была рассчитана на одного человека, однако в нее втиснули двоих. Они стояли лицом к лицу, переплетя руки и ноги, прижавшись спинами к горячим железным прутьям. Один из них перед смертью начал глодать плечо и шею другого. Над обоими успели потрудиться вороны. Когда Дунк и Эг появились у холма, птицы взмыли вверх черной тучей, напугав Мейстера.
— Кто бы они ни были, видно, что они голодали, — сказал Дунк, глядя на обтянутые зеленой кожей скелеты. — Может, украли хлеб или убили оленя в лесу какого-то лорда. — Засуха длилась второй год, и лорды стали весьма немилостивы к браконьерам, которых и прежде не очень-то жаловали.
— А может, они из разбойничьей шайки. — В Даске они слышали арфиста, певшего «Как вешали Черного Робина», и с тех пор благородные разбойники мерещились Эгу за каждым кустом.
Дунк встречал иногда разбойников, когда был оруженосцем у старого рыцаря, и не хотел бы встретиться с ними опять. Те, которых он знал, благородством не отличались. Один, которого помогал вешать сир Арлан, так любил перстни, что у мужчин отсекал заодно и пальцы, а у женщин откусывал. О нем, насколько знал Дунк, песен не складывали. Разбойники или браконьеры, разница небольшая, в компании мертвецов все равно невесело. Дунк медленно объехал клетку. Пустые глазницы казненных, казалось, следили за ним. У одного голова была опущена, а рот открыт, и Дунк заметил, что у него нет языка. Вороны, что ли, склевали? Дунк слышал, что воронье первым делом выклевывает глаза — может, язык идет следующим по порядку. А может, это лорд велел отрезать ему язык за дерзкие речи…
Дунк запустил пальцы в выгоревшие на солнце волосы. Мертвым уже ничем не поможешь, а вино в Оплот отвезти надо.
— Откуда мы ехали-то? — спросил он, оглядывая дорогу. — Что-то я закружился.
— Оплот вон там, сир, — показал Эг.
— Ну так поехали. К вечеру доберемся, если не будем торчать тут да мух считать. — Он тронул Грома каблуками и повернул большого коня на левую дорогу. Эг опять нахлобучил шляпу и потянул Мейстера за повод. Мул в кои-то веки подчинился без споров. Ему тоже жарко, подумал Дунк, да и бочки весят будь здоров.
Дорога от солнца стала твердой, что твой кирпич. В колее конь мог запросто сломать ногу, и Дунк держался посередине. Он сам вывихнул себе лодыжку, когда они уезжали из Даска — ночью было прохладнее, и он шел пешком. Рыцарь должен учиться терпеть боль, говорил ему сир Арлан. «Да, парень, сломанные кости и шрамы — такая же часть рыцарства, как мечи и щиты. А вот если Гром сломает ногу, то без коня и рыцаря нет».
Эг вместе с Мейстером плелся следом, ступая одной босой ногой в колею, а другой на середину. Из-за этого он на каждом шагу то поднимался, то опускался. На бедре у него висел кинжал, за спиной — сапоги, старый бурый камзол он подобрал и завязал вокруг пояса. На измазанном лице под полями соломенной шляпы темнели большие глаза. Ему десять, и росту в нем меньше пяти футов. В последнее время Эг стал быстро расти, но Дунка он догонит еще не скоро. С виду он вылитый конюшонок — нипочем не догадаешься, кто он на самом деле.