— Я уже перестала понимать, почему самая скрытная комната в Доме Хаоса стала проходным двором и без проблем пускает нас сюда, — посетовала я, переступая порог алтарной.
— Деваться ей некуда, — откликнулся Руми. — Духи комнаты понимают, что мы нуждаемся в помощи предков, поэтому и открыты для нас двадцать четыре часа в сутки.
Я кивнула, принимая ответ брата, и прошла к алтарю.
— Ты знаешь, что делать? — спросила я.
— Да. Однажды, когда мы были маленькими и…живыми, Ромулус потерялся. Слуги обыскали весь замок и прилегающую территорию, но не смогли найти ребенка. Тогда мать привела меня сюда и сказала, что только мне под силу указать место, куда делся брат. Она уложила меня на алтарь и приказала искать внутри себя ниточку, которая связывает меня с Ромулусом. Я послушался и через некоторое время добился результата, найдя внутри тоненькую серебристую нить нашей связи. Чем больше я на нее смотрел, понимая, что нашел искомое, тем толще и прочнее она становилась. Тогда я мысленно схватил нить и последовал за ней. Это было похоже на путешествие духа. К слову, брата я нашел. Он упал в колодец, который находился на территории замка. Почему-то все, кто участвовал в поисках Ромулуса, не догадались заглянуть в колодец. Брат был мокрым с головы до ног, руками хватался за скользкие камни, силясь удержаться на поверхности. Хорошо, что воды в колодце было не много, им давно уже не пользовались. Тем не менее, для ребенка его возраста он был невысокого роста, поэтому вода доставала ему до подбородка. Добавь сюда еще панику и отчаяние, и ты поймешь, в каком состоянии был Ромулус.
— И что было дальше? Вы его спасли? — Руумис неожиданно умолк, а я слишком была захвачена рассказом, чтобы отстать от брата.
— Конечно, спасли. Я вернулся в свое тело и рассказал матери, где Ромулус. Естественно слуги бросились освобождать наследника из плена, лучшие лекари Киера наблюдали за его состоянием. Все обошлось. Нам тогда было года по три или четыре. То есть незадолго до того, как мой брат был убит.
Повисла неловкая пауза. Мне было тяжело от того, что я причиняю боль Руумису, постоянно возвращая его к давно ушедшему прошлому. Но, тем не менее, я все равно была уверена, что с Ромулусом все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
— Значит, тебе просто нужно лечь на алтарь и найти ниточку, что вас связывает? — уточнила я.
— Если бы все было так просто, Рин, я бы уже давно его нашел. Но да, принцип ты уловила, — ответил Руми, укладываясь на черную обсидиановую плиту.
Вечер давно превратился в ночь, а ночь в раннее утро, но так ничего и не происходило. По лицу Руумиса струился пот, от бессилия он сжимал и разжимал кулаки. Казалось, что сама ситуация причиняет ему невыносимые страдания. Может, так оно и было, но брат бы никогда не признался. Не выдержав, он распахнул глаза и сел.
— Это бесполезно, мне не найти того, в ком нет души! — воскликнул Руумис и попытался слезть с алтаря.
— Попробуй снова! — настаивала я. — Не может быть такого, чтобы ты его не нашел, он твой брат!
— Не могу! — закричал Руми. Это был первый случай в моей памяти, когда всегда спокойный Руумис повысил голос. Я уже хотела ответить ему той же монетой, но произошло нечто странное: Руми вытянулся по струнке, глаза остекленели, медленно его тело опустилось на алтарь, веки закрылись. Тело брата как будто окутал фиолетовый кокон, а сам он забился в конвульсиях. Я кинулась, чтобы его освободить, но едва коснувшись кокона, отлетела на несколько метров назад, спиной встретившись с колонной. Не слишком больно, но неприятно и обидно.
— Не мешай, моя солнечная девочка, — Истар подошел и помог мне подняться. — Видимо это и есть связь близнецов, о которой рассказывал Руумис. Только вот мертвый причиняет боль живому.
В этот момент тело Руумиса выгнулось дугой, а глаза распахнулись. Они были абсолютно черные, как два омута.
— Я вижу его! — хрипло сказал Руми.
После этого тело с силой упало на плиту и затихло. Кокон исчез. Я тут же бросилась к брату. Приложив пальцы к шее, с радостью ощутила биение пульса. Кожа принца была ледяной и влажной, но главное, что он жив, остальное мелочи, справится.
Очень медленно глаза Руумиса открылись, и он уставился на меня затуманенным взглядом.
— Связь все-таки есть… Ниточка такая тоненькая и больше не серебристая, она серая, безжизненная, Рин… Но она есть! Значит и от брата что-то да осталось… Не все потеряно…
— А я тебе про что? Не верил еще, балбес! — радостно воскликнула я, помогая брату встать с алтаря.