Кое-как сосредоточившись на окружающем мире, увидела, что Ригор когтями пронзил Ромулуса, пригвоздив его к земле. Изо рта парня хлынула кровь, но в глазах не было ни капли страха. Я не могла позволить Ромулусу погибнуть, поэтому решила сделать глупость, о которой потом обязательно пожалею. Я кинулась на спину дракону и, изменившись окончательно, вонзила ядовитые когти под основание крыльев Ригора. Зубами вцепилась ему в нежное место на шее, почему-то незащищенное чешуйками. Ригор взревел и резко крутанулся на месте, пытаясь скинуть меня. Пока крутился волчком, хвостом он ударил Ромулуса по голове. Из открытой раны полилась кровь, глаза парня закатились.
Увидев это, я сильнее сжала челюсти и глубже погрузила когти. Вот только яд на него не действовал. Разозлил, не более. Однако, скинуть меня у Ригора до сих пор не получалось, тогда он резко перекатился на спину, придавливая меня к земле. Зубы разжались, когти выскользнули из ран. Силы покинули меня, и я приготовилась умереть. Прости меня, мой сыночек…
Вопреки ожиданиям, неизбежная смерть не спешила наступать. Вместо этого раздался нечеловеческий, полный боли вопль Ригора, который полностью лишил меня слуха и всю дальнейшую картину я наблюдала в звенящей тишине.
Руумис, живее всех живых, стоял в каком-то метре от Ригора, сжимая в правой руке Хопеш. По хромированному лезвию сбегала черная кровь, крупными каплями орошая землю. Каким-то образом брату удалось отрубить одно из гротескных крыльев «любимого» отца.
Чувство радости от того, что брат жив, смешивалось с непониманием: Руумис не был похож на себя. Его глаза заволокла тьма, а вокруг струилась энергия, осязаемая даже на таком расстоянии. Фиолетовые искры, блуждающие по всему телу брата, залечивали и казалось наполняли Руми чудовищной силой. Не двигаясь с места, Руумис взмахнул клинком — слишком далеко, чтобы достать Ригора, но, тем не менее, зияющая рана тут же открылась на теле врага, заставив его вновь залиться в беззвучном для меня реве. Края раны чернели, медленно разрушая плоть.
Было очевидно, что Ригор переполнен ненавистью. Он даже попытался совершить рывок, чтобы нанести смертельный удар сыну, не желавшему спокойно последовать за дедом и дядьями. Но этому не суждено было случиться. Второй клинок, подчиняющийся воле своего хозяина, поднялся с земли и вонзился в тело Ригора. На этот раз Хопеш сработал на все сто: по телу мага, смешиваясь с кровью, стал растекаться тлен. Чудовищно завопив, Ригор начал гореть изнутри, превращаясь в кусочек угля. Постепенно вся жидкость испарилась из его организма, а сам он в последний раз оглядел нас ненавидящим взглядом и осыпался прахом. Огонь потух, с поляны пропало само присутствие зла. После этого глаза Руумиса прояснились, и он упал на колени с трудом опираясь на меч. Принц был в ужасном состоянии, но тем не менее жив.
В этот момент над кучкой пепла, который еще не разметал поднявшийся ветер, поднялась душа Ригора. Черная, как и он сам.
— Я еще вернусь, — прошептал бывший маг.
— А вот это вряд ли, — ответила я, придя в более-менее нормальное состояние. Выбросив вперед руку, заставила душу оставаться на месте. Глаза Ригора расширились от страха.
— Что ты сделаешь со мной? — испуганно пролепетал бывший маг.
— Отдам тем, кого ты больше всего на свете хотел подчинить себе, — просто ответила я и, прорвав пространство, гаркнула: — выходи!
Из образовавшейся дыры вышел демон, которого мы видели в первый и единственный раз рядом с Ромулусом. Кстати, к тому времени он тоже пришел в себя и теперь ругался, как портовый грузчик. Но, увидев демона, переменился в лице.
— О, Геран, привет, — по-дружески произнес Ромулус. — А я-то думал, куда ты подевался?
— Я был там, где ты меня кинул, хитрый лис, — беззлобно отозвался демон по имени Геран. — Зачем ты позвала меня, повелительница?
От нового обращения ко мне присутствующие (те, что уже были в сознании) удивились, но вопросы задавать не решились.
— У меня для тебя и твоих братьев подарок, Геран. Вот твой бывший хозяин, разрешаю тебе делать с ним все, что захочешь.
Кстати, внешне Геран был похож на человека, только голова у него была паучья — восемь глаз, острые желваки. Когда я сообщила ему приятную новость, все глазки мило заблестели. Если бы он был псом, то еще и хвостом бы завихлял.
— Правда-правда? — тонким голоском уточнил демон.