Дак-ир обернулся к Емеку, который отвечал за их ауспик. Боец покачал головой. Сканер также не улавливал ничего, исходящего со стороны прикрывающего позиции мятежников щита.
— Может, они уже были здесь? Замаскировали свои тепловые следы? — спросил Бак-ен по закрытому каналу.
Маннгейма отвлек его офицер связи. Коротко извинившись, капитан отвернулся и прижал к уху трубку приемника, пытаясь прослушать сообщение сквозь шум дождя и громовые раскаты.
— Нет, — ответил Дак-ир. — Мы бы их засекли.
— Тогда что?
Дак-ир пожал плечами и стряхнул воду со шлема.
— Милорд, — это опять был Маннгейм, — я потерял связь с лейтенантом Банхоффом. Мы пытались скоординировать объединение наших сил, чтобы начать новую атаку. Надо брать числом…
Для выходца с Ноктюрна, где основными принципами были изоляционизм и привычка полагаться лишь на себя, это утверждение звучало сомнительно.
— Где они? — спросил Дак-ир.
Маннгейм указал вперед:
— Отряд лейтенанта был частью нашего авангарда и находился ближе к передовой. Его люди уже дошли до пятисотметровой отметки, когда на нас напали.
Там, куда капитан указывал дрожащим пальцем, воздух сотрясался от взрывов. Гвардейцы были храбрыми солдатами, но их мужество почти исчерпалось. Лот своими драконовскими мерами довел их до предела.
Трудно представить, что кто-то мог выжить под такой бомбежкой, не говоря уже о рыщущих по смертному полю призраках.
— Если лейтенант Банхофф еще жив, мы выведем его и его людей, — пообещал Дак-ир.
Мысли о контратаке он отбросил почти сразу. В рядах Фаланги царил хаос. Отступление было единственным приемлемым вариантом, оставлявшим возможность для последующего возобновления боевых действий. Хотя это и шло вразрез с Прометейским кодом — заповедями выносливости и упорства, которыми гордились Саламандры, — выбирать уже не приходилось.
— Отводите своих людей, капитан. Соберите всех, кого можете, и возвращайтесь в крепость. Проинформируйте всех встреченных офицеров о том, что имперские силы отступают.
Капитан Маннгейм собрался возразить.
— Полное отступление, капитан, — подтвердил Дак-ир. — Ни одна победа не была достигнута путем глупого самопожертвования, — добавил он, цитируя один из Принципов прагматизма Зен-де.
Офицер Фаланги отсалютовал и начал отводить своих людей. Вокс-офицер уже выкрикивал приказы всем взводам, с которыми удалось сохранить связь.
— Мы не знаем, что там, Дак-ир, — предупредил Бак-ен, когда они перебежками двинулись в направлении взвода Банхоффа.
На расстоянии смутно маячили силуэты бойцов лейтенанта. Над их позициями суматошно метались лучи лазерного огня. Это настораживало.
— Тогда следует подготовиться ко всему, — мрачно ответил сержант, продвигаясь вперед по опаленной земле.
Солдаты Банхоффа выстроились защитным периметром, стоя плечом к плечу и целясь в ночь. В центре кольца находился отдающий приказы лейтенант. При виде спешащих на помощь Ангелов Императора он обмяк от облегчения.
Саламандры были всего в нескольких метрах от взвода, когда что-то мелькнуло у границы круга и один из солдат просто исчез. Только что он был тут, а в следующую секунду… пропал.
Вспыхнула паника, и порядок, который мужественно восстановил лейтенант, затрещал по швам. Гвардейцам явно хотелось сбежать, а не сражаться против чего-то, что они едва могли разглядеть, не говоря уже о том, чтобы подстрелить или убить.
За первым солдатом последовал второй, и его смерть ознаменовала очередная белая вспышка. На этот раз Дак-ир увидел, что стало с человеком. Словно сама земля раздалась и целиком его проглотила. Только гвардеец не упал и не провалился в болото — нет, его затащили вниз. Бледно светящиеся руки с тощими, как когти, пальцами сомкнулись вокруг его лодыжек и утянули беднягу под землю.
Несмотря на усилия Банхоффа, мужество изменило его солдатам, и они помчались прочь. Еще несколько сгинули на бегу, разделив жуткую судьбу своих товарищей, — их в мгновение ока увлекли вниз. Лейтенант присоединился к солдатам, пытаясь превратить бегство в организованное отступление, но это ему не удавалось.
Осмелев от людского страха, существа, объявившие охоту на воинов Фаланги, проявились в реальном мире, и Саламандры впервые смогли их рассмотреть.
— Это демоны? — выдохнул Емек, наводя свой болтер.
Твари больше смахивали на разложившихся покойников, обмотанных гниющими стихарями и рясами. Лоскуты ткани развевались, как щупальца бестелесного спрута. Глаза призраков были темны и пусты, а их скелетообразные тела выдавали принадлежность к духовенству. Некогда, возможно, священники — теперь они стали духами зла.