Гудел ураган, волны захлестывали борта, от ударов трещал корабельный корпус.
— В трюмах течь! — крикнул шкипер. Вздрогнул Ерги, но, различив в кромешной тьме
мачтовый огонь другого корабля, велел прибавить парусов. Словно птица, взлетел старый корабль и, прорезав несколько перекатов волны, ринулся в пучину. Казалось, что он коснулся морского дна, а потом снова взлетел вверх и бросился на гребень огромной, как гора, волны.
В эту минуту Ерги Псарась увидел совсем рядом, в нескольких локтях, свой новый корабль. Сквозь тучи на какое-то мгновение пробился свет луны, и отец увидел своего сына, узнал ту женщину с золотистыми волосами, которая была с ним. Пересиливая ураган, Ерги Псарась крикнул:
— Опомнись, сын: она твоя мать!..
Белая ослепительная молния разорвала черное небо, страшной силы удар потряс гору Опук-Кая. Часть горы откололась, и тысячи обломков посыпались в воду. Налетел новый шквал, и оба корабля исчезли навсегда.
Услышал ли сын отца, понял ли свою роковую ошибку — никто не знает. Только на том месте, где произошла катастрофа, из воды поднялись две скалы, похожие на корабли с парусами. И кажется, что корабли несутся по морю и что один корабль вот-вот настигнет другой.
— Знать, не услышал сын своего отца, — говорили люди, указывая на скалы-корабли, — до сих пор от него убегает.
РУСАЛКА И ФОНТАН
те времена, когда Южный берег Крыма был под властью турецкого султана, жил в деревне Мисхор скромный труженик Абий-ака. Жил он в хижине вблизи моря и работал на своем маленьком винограднике.
Бережно ухаживал Абий-ака за лозами на винограднике, за персиками и яблонями в саду, оберегая их от весенних морозов и туманов, от болезней.
Но всего заботливее, всего нежнее растил он свою единственную дочь, черноглазую Арзы. Строен и гибок был стан Арзы, как лоза винограда. Сорок тонких косичек сбегали по плечам ее до самых колен, как сорок струек воды в горной речке. Блестящие огромные глаза были черны, как звездное небо над морем. Яркие губы рдели, как две спелые вишни, а нужные щеки румянились, как бархатные персики.
Все любовались прелестной Арзы. Но внимательнее всех присматривался к ней хитрый старый Али-баба. Не любили купца: рассказывали люди, что старый турок высматривает девушек в селениях Южного берега, похищает их и увозит на своей фелюге в Стамбул для продажи в гаремы турецких пашей и беев.
Много мисхорских женихов присылали сватов к Абий-аке, но посмеивался старик: пусть дочь еще погуляет. А Арзы давно уже мечтала о веселом парне из далекого села, которого встретила однажды у прибрежного фонтана.
И вот пришел день, когда парень прислал сватов к Арзы. Покачал головой Абий-ака, жаль ему было отдавать дочь в чужое село, поплакала мать. Но не отказали сватам родители.
Весело праздновал Мисхор свадьбу красавицы Арзы. Звенели смех и песни, но Арзы была печальна: грустно было расставаться с отцом и матерью, с подругами.
Стемнело. В синюю тень погрузилось подножие Ай-Петри. Арзы тихонько вышла из хижины, взяла медный кувшин и спустилась к морю проститься с дорогим ей фонтаном. Там, у самых волн, прислушиваясь к плеску прибоя, предалась она воспоминаниям о детстве.
Не знала девушка, что фонтан окружен со всех сторон, что за каждым ее шагом следят пираты.
Посидев на берегу, Арзы подошла к фонтану набрать воды в кувшин. Вдруг что-то шевельнулось над самой ее головой, и цепкие руки схватили несчастную девушку…
Не дождавшись Арзы, жених пришел к фонтану, но своей любимой уже не застал. Он увидел только, как от берега отчалила лодка, и обо всем догадался. На крик парня прибежали отец Арзы, гости, но было уже поздно: фелюга Али-бабы, покачиваясь на волнах, уносилась к Стамбулу.
Тосковали о бедной девушке не только несчастные родители, не только жених. Зачах и любимый ее фонтан. Прежде он весело журчал, давал людям обильную влагу, а исчезла Арзы — стал иссякать. Наконец лишь тяжелые капли, как горькие слезы, покатились с желобка.
Али-баба приЕез Арзы в Стамбул и продал ее в гарем самого султана.
Тосковала, рыдала Арзы, не находила себе места в гареме. Родила она мальчика, но не принесло это облегчения ее душе. Ровно через год с того дня, как разбойники схватили ее на далеком крымском берегу, поднялась Арзы с ребенком на угловую башню султанского сераля и бросилась в пучину Босфора.
39
Печатается по изданию: Ю. Коцюбинский. Сказки и легенды Крыма, Симферополь, Крымгиз, 1936.
По мотивам легенды на берегу близ Мисхора установлены скульптуры «Фонтан» и «Русалка», выполненные скульптором А.Р.Адамсоном.