Кое-где в городе горели огоньки, но по большей части там было везде темно. Ночь брала своё.
– На самом деле город просто кишит жизнью, – сказал Ферцен. – Местный правитель, прокаженный герцог Рейхель, собирает всех знатных лордов королевства на рыцарский турнир и знатный пир. Даже королеву позвал, но она явиться не смогла, смог только принц. Скажу честно – один из этих лордов и есть Хранитель.
– И как же мы проникнем к лорду, Ферцен? – негодовал Геррер. – Ты не упоминал об этом!
– Тише, Геррер, наведешь шума. Я вас приведу куда нужно. От вас требуется только тишина. И спокойствие.
– Не беспокойся, Ферцен, – утешала его Гельфида. – Мы доверимся тебе.
Ферцен ничего не ответил и повёл путников дальше. Последний раз Гельфиде приходилось бывать в Акре четыре года назад, и отчего-то у неё осталось мало воспоминаний об этом городе. Улицы города оказались заметно узкими, хотя раньше ей такое не ощущалось. Наверняка она подросла, и мир начал казаться ей слишком маленьким.
Было практически безлюдно, разве что иногда встречались влюбленные парочки, да и изредка попадались просящие подаяния бродяги. Было жаль их, но Гельфида понимала, что помочь она не может им ничем. Выручишь одного, да обделишь другого, а в конечном итоге и сама без гроша останешься.
И чем ближе они приближались к замку, тем безумнее казалась Гельфиде затея Ферцена. Чужаков не должны любить в герцогском замке.
Она оказалась права.
У самых стен их ждали.
– Ферцен, – послышался чей-то хриплый голос.
– Это я, – воскликнул он и резко отскочил от путников.
Всюду зажглись факелы, и Гельфида поняла, что они окружены. Повсюду стояли нараки – и каждая из их рож была по-своему ужасна. Каждый из них смотрел на Гельфиду и Геррера, словно увидели нечто. Просто Нечто и всё.
– Благодарю за службу, – произнёс чей-то голос, отличающийся от нарачьего.
И он вышел из толпы. Высокий, одетый полностью в серебряный облегающий доспех. Он блестел даже в свете факелов.
А ещё его украшало светло-фиолетовое лицо, на котором красовались два полностью черных глаза, посередине которых пробегала тонкая зеленая полоска зрачка. Это существо не было даже нараком, не то что человеком.
– Служу вам, милорд, – преклонил колено Ферцен.
Гельфиде аж стало тошно.
– Ну и сволочь же ты, Ферцен, – сквозь зубы процедила она, – Мы верили тебе.
Геррер, опустив голову, молчал. И был расстроен больше Гельфиды, но никто этого не замечал.
– Что я сделал не так? – развел руками Ферцен. – Я обещал, что приведу вас к Хранителю? Наслаждайтесь! Он здесь! В Акре! Я не обманул вас – вы можете довольствоваться тем, что получили.
– Обманул, – подняв голову, произнёс Геррер. – Ты сказал, что не вернешься к Арсиксу, но…
– Я ещё не вернулся к Арсиксу. Поэтому у тебя нет повода поносить меня своими словами.
– Меня называют Гнев, – сказал тот, кого Гельфида и Геррер приняли за Арсикса. – Но это не моё имя. У меня нет имени.
– Меня не интересует, кто ты, – с презрением произнесла Гельфида.
– Необоснованная грубость, флейрейн Анистон. Я наблюдаю в вас скрытое безумие.
Он нервно стукнул зубами.
– Ты так же безумна, сколь и я, – он поднес своё лицо к ней.
Гельфиде больше всего сейчас хотелось воткнуть свой клинок прямо в лицо Гневу, но она понимала, что это будет обозначать верную смерть и ей, и Герреру.
– Зачем? Зачем вам надо было заманивать нас сюда? – поинтересовалась Гельфида.
– Сложный вопрос, – с улыбкой произнёс Гнев, после чего забегали его зеленые полоски-зрачки, – но на него есть ответ. Я и Владыка очень не любим, когда кто-то смеет переходить нам дорогу. Знаю – у вас имелись на это объективные причины, но на войне мы никогда не пытаемся понять и простить противоборствующую нам сторону. Ты – Гельфида Анистон, являешься приверженцем Ордена Девятого Солнца, а значит, знаешь куда больше, чем тебе положено. Ты – Геррер Аугуст, по словам Ферцена являешься просто скопищем благородства и морали, от чего меня, если честно, тошнило бы, если бы я был таким же, как и вы. Вы вместе, в духе самых романтических историй, не сдались бы и после поражения. Вы потеряли Сокровище, вы ничего не знали о Хранителе, но, покуда вы были живы, у вас всегда была надежда. Жизненный опыт научил меня, что решение проблемы – это её искоренение, но не забвение. Только так ты можешь навсегда забыть про неё. Вы дали мне повод, а я превратил его в причину, и нет лучшей сласти на свете, чем эта.