– Я не знаю, что я должен говорить в таком случае, – сказал Геррер Клаю.
– А ничего и не надо, – ответил ему полуэльф. – Это не твоё горе, а наше.
– Ты считаешь, что эти жертвы оправданы? – вставила своё слово Гельфида.
– Хочешь сказать, что бедолаги из Акры справились бы и без нас? – удивился Клай.
– Не справились бы, – сказал неожиданно появившийся Бэйрон.
Он был одет в чистый парадный костюм, чем отличался от всех остальных потасканных и оборванных полуэльфов. Он нервно теребил свою правую руку, но та, как показалась Герреру, не выдавала никаких признаков жизни. Он прятал её под рукавом одежды, и рукав этот спускался аж ниже пальцев.
– И я про то же, – дополнил Клай, так и не обернувшись.
– А я не про то, – грозно сказал Бэйрон. – Мы не добились ничего, жертвы напрасны. Разве ты ничего не понял? Нараки исчезли не просто так. Сокровище Лазурной Юдоли оказалось ложным, и они отступили бы и без нас.
– Как смеешь ты говорить, что жертвы напрасны? Немало ли людей спасли мы?
– Немало. Но не приди вы, пало бы разве что чуть меньше. Мы как раз компенсировали это нашими потерями.
– Не говори так. Наша цель – спасать людей и мы…
– Каждый из двенадцати пал, зная, что погибает за правое дело, – сказал молчавший до этого Фрэй.
– Когда всё решится и образумится, откроем здесь мемориал, – ответил Бэйрон, еще раз поглядев на могильный камень Троя. – Ничья память не будет забыта.
– Что образумится, Бэйрон? – спросил Клай.
– Сокровище утеряно. В руках Энтоэна фальшивка, и её можно выкинуть на потеху детям. Но есть кое-кто, кто знал о настоящем. Знал, но ничего не сказал.
– И кто?
– Тот, кого мы убили несколько дней назад.
– Ринк? – спросил Рой.
Бэйрон погладил могильный камень Троя, и, прошептав пару слов на лигимийском, сухо проговорил:
– Да. Он знал всё.
– Не мог, – сказал Геррер. – Он пытался добыть Сферу Вечности, и для этих целей хотел использовать меня. Мы проникали вместе в Академию, это значит, что он так же считал, что этот макет был оригиналом.
– Или усыплял бдительность. Или узнал позже, но он знал. Привел Ферцена в Семансор, чтобы повести по ложному следу и нас, и нараков. И у него это за здравую душу получилось. Если бы не один небольшой нюанс. Мы убили его. Однако всё же по ложному следу нас он пустил.
– Но откуда ты знаешь, что Ринк знал больше? – поинтересовался Клай.
– Оттого, что он был не один, у него были и сообщники. Некоторые остались живы. Одного из них – рекрута Ханта мне удалось поймать и вывести на чистую воду.
– И ты об этом мне ничего не говорил? Не кажется ли тебе, что лучше знать об этом и мне? И остальным.
– Не лучше. Как видишь, среди нас оказалось немало гнили и изменников. Ринк, этот Хант… Я уверен, что есть и ещё кто-то. Милиэр наобещал золотых гор Ханту, а Хант, неопытный юнец, всецело доверился ему и следовал за ним. И когда Ринку наконец-то удалось узнать всю правду, он оставил Ханта, предав и его.
– Я так полагаю, что Ханта вы тоже убили?
– Нет. Но, будь уверен, ему плохо. Толка от него никакого, поэтому он будет изгнан из братства и отправлен на все восемь сторон. Но убивать его никто не будет, итак слишком много смертей. Ринк был умен, он был опасен, его следовало ликвидировать. Хант глуп, даже и мечом обращаться толком не умеет, опасности никому не принесет.
– Так Хант сказал, где находится Сокровище?
– Нет. Он и не знает. Мне удалось узнать, что Ринк вышел на правильный путь, а когда вышел, предал Ханта и других сообщников. Но Ринк знает. Повторяю, Клай, Ринк знает.
– Ринк знал, – уточнил Фрэй.
– Гневу это не помеха. Он умеет общаться с мертвыми.
– Что? – встрепенулся Клай. – Получается, что он может войти в контакт с мертвым Ринком Милиэром и тот всё ему выложит?
– Всё, – сказал Бэйрон. – Всё до малейших деталей. Мёртвые не могут сопротивляться таким, как Гнев.
– Тело Ринка было сожжено, как и полагается,– встрял в разговор Рой.
– Сожжено? – удивилась Гельфида. – Тогда почему эти похоронены?
Она махнула рукой в сторону могилы, находящейся справа от могилы Троя.
– Традиция, – сказал Клай, не поворачивая к ней своего лица. – Падших в бою или ушедших от старости мы хороним, изменников же и предателей сжигаем. Тризну отпеваем по всем.
– Предание огнём считается недостойным у вас? – спросил Геррер.
Он вспомнил, что ларманцев принято сжигать, но прах хоронить, а вот традиции карнарцев по этому поводу он не знал. Наверняка, отличается она не сильно.
Раздался легкий порыв ветра, и он встрепенул пепельные волосы Клая, закрыв всё его грустное лицо. Уже стемнело.