– Если уже на то пошло, Гельфида. То по закону это принадлежит не старику, а его пресловутому ордену. Но сможет ли он дать Сфере Вечности, величайшей реликвии всех времен и народов надлежащую защиту? Всю свою долгую жизнь я стремился к процветанию того, что отлично от большинства людей. Иначе говоря, магии. Сорок лет стоит эта крепость под названием Солнечная Академия, и сорок лет подряд мы живём в спокойствии и процветании. Оттого что мы дали Сфере Вечности отличную защиту, и она от этого благодарит нас своей благодатью и силой. Мы защищаем её, а он защищает нас. Так есть ли смысл лишаться того, что и так вполне всех устраивало? Искать добра от добра?
– Есть, – твёрдо сказала Гельфида. – Если мы преследуем истинно святую цель.
– Это грёзы. В этом смысла нет.
– Она проснулась! – Гельфиде всё же удалось воскликнуть.
Сёгмунд резко переменился в глазах. Видимо, такого он не ожидал.
– Ах, вот как, – размеренно произнёс он. – Это значит, что всё гораздо хуже, чем я ожидал.
Гельфида поняла, что может шевелить уже не только губами, но и чуть большей частью лица – герр Сёгмунд ослабил свою хватку, и это зажгло в её сердце лучик надежды. Но уже через секунду он развеялся как дым:
– Но это ничего не меняет, Гельфида, дочь Георега, – грозно сказал старик и снова встал. – Сфера Вечности останется здесь, как я сам предначертал вместо судьбы! Я дам ей защиту, за это можете не беспокоиться – ты и Норд! Если ты сейчас говорила правду о том, что она проснулась, то я не буду тебя наказывать. Но!
– Что но? – воскликнула взбёшённая Гельфида.
– Ты должна знать! Если кто-то из вашего ордена, какая-то пресловутая крыса или мошка, сунется сюда с притязаниями на моё сокровище, то поплатится своей жизнью немедленно же. На это у меня сил достанет, можешь мне поверить.
Гельфида молчала, стиснув зубы с такой силой, с какой только могла. Взбешённый взгляд её обещал воспламенить собой всё, что только находилось вокруг. В том числе и самого герра Сёгмунда, который стал сейчас для неё самым ненавистным существом во всём мире, которому не найти ему прощения ни в одном уголке из тех планет, что вращались в Сфере Вечности.
Но неожиданно тело Гельфиды вдруг словно освободилось от невидимых оков, удерживающих её на невидимом кресте, и она с грохотом упала на каменный пол. Для того, чтобы сгруппироваться, не было времени, но, к счастью, она ничего себе не отшибла во время падения.
Невесть откуда появившийся нерасчесанный мужик, словно выросший из пола, ударил эфесом своего меча прямо в затылок герра Сёгмунда. И старик, судя по всему, потерял от этого сознание. Он немощным грузом упал на пол. И, если он притворялся, то выглядело это довольно правдоподобно. Да и нелепо.
Да как это существо смогло сделать то, что не удалось самой Гельфиде? Он не брился пару месяцев, волосы до плеч запутаны словно морские узлы, а чёрное одеяние потрепано, словно он вылез из канавы. Да и порвано! Может он ещё и воняет?
– Ты бы хоть спасибо сказала, – произнёс он и протянул ей руку.
Скрепив сердце, она схватилась за неё и приподнялась. Нет, он не вонял. По крайней мере, не вонял ничем противным, и это можно было посчитать за успех.
– Я бы сама с ним справилась, – гордо сказала Гельфида.
– Конечно, – улыбнулся он и легко захохотал. – Я уверен, что план был полностью под твоим контролем!
Гельфиде было неловко, но ей понравилась улыбка этого незнакомца. Если его привести в порядок, то получился бы вполне видный… Хотя о чём она думает? Какие видные мужчины, когда вокруг столько дел?
– Спасибо, конечно, – сказала она. – За спасение, как ты его называешь, и за твоё утончённое чувство юмора. Но нам пора прощаться. Позволь, я возьму своё, и уйду отсюда.
– Своё? – скривил рот незнакомец, резко скривив свою улыбку. – О чём это ты?
– Штука, которая находится в этом саду…
– Она моя, – сказал мужчина, и взгляд его стал грозным, как ни у кого бы то ни было.
Он вытащил из ножен свой тяжелый меч, и, покрутив его в руке, поманил к себе пальцами Гельфиду. И если та и испугалась, то виду не подала.
– Ошибаешься, бродяга.
II
Минула ночь, а за ней и ещё одна. К счастью, погода за это время не портилась, и дожди или холод не докучали обитающим в лесу. Солон и Кенгорм, как и договорились, ничего не рассказали Эрику-трусишке об увиденном прошлой ночью. И для пущей безопасности, решили укрыть эту тайну и от Райлега. В его храбрости сомневаться было нельзя. Но вот в честности… Они слишком недолго его знали, чтобы так доверять.
Солон не знал, решит ли Кенгорм рассказать об этом командиру караула, и тем более герру Сёгмунду. Он вообще не пытался разговаривать на эту тему со старшим товарищем. Да и вообще после увиденного они практически не разговаривали.