– Откуда же я могу знать, кто из нас земля, а кто небо? – сказал Солон.
Странник неожиданно застыл, будто бы уснул с открытыми глазами. Слегка подрагивал лишь правый уголок его верхней губы. Солон придирчиво всмотрелся в его лицо, но тут незнакомца резко передёрнулось, и он будто бы очнулся.
– А ты любишь себя, – сказал он и улыбнулся. – Но не в этом деле. Видел ли ты, юный Солон, когда-нибудь спектакль? Неважно – в обустроенном ли дорогом театре или просто на улице.
– Когда я был маленьким, на улицах Акры частенько появлялись бродячие труппы актёров. Иногда они даже привозили и гномов. Порой было так весело.
Незнакомец ещё раз улыбнулся и проговорил:
– Акра тут ни при чём. Ты видишь театр каждый день, каждую ночь, да что говорить – каждую секунду времени. И этот спектакль вы все называете жизнью и относитесь к ней настолько серьёзно, что боитесь потерять эту роль больше всего. Хотя в этой жизни ты актёр, только пока не знаешь этого. И исполняешь свою роль. Причём довольно неплохо, чего ты тоже не знаешь. На тебе раскрашенная яркая маска, и на мне тоже.
– Вы бред несёте, – осмелился сказать Солон.
– Я знаю, что это слишком абстрактная вещь, чтобы понять её сразу. Я сам разбирался в этом всю свою жизнь. И до конца так и не разобрался. Хотя главное я понял – мы всего лишь актёры и наши роли уже прописаны в каком-то сценарии. Но нами не управляют. Искусно управляют лишь нашими ролями, но не нами.
– И кто же, по-вашему, управляет всеми нами?
– Навряд ли боги. Если они и управляли ролями когда-то, то давным-давно уже умерли. Умерли по-настоящему, а не лишились роли. Остались от силы один-два, но и тем уже давным-давно наплевать на нас.
– Меня всегда учили верить в богов, – проговорил Солон. – Но никогда не уточняли, в каких именно.
– Поэтому и верить в них было бы напрасно. Ролями управляют не боги совсем, а какой-то бродячий шутник-бард. Бродячий не по нашей земле конечно, а где-то по тому пространству, где сияют мириады звёзд, появляющиеся по ночам. Не в наших силах поменять судьбу нашей роли, но мы всегда можем изменить свою, собственную судьбу.
– Как же? Если всё уже предначертано, и заранее ясен тот день, когда ты умрёшь, или когда случится что-то ещё.
– Ты опять меня не понял, Солон. Предписана судьба нашей РОЛИ, но не самих нас, то бишь актёров. Мы вправе сами снять ту маску, что находится на нас сейчас, и примерить вместо неё другую.
– Это невозможно. Бедняку никогда не стать королём, как и королю никогда не стать бедняком.
– Отчего же? – удивился странник. – Всякое бывает. Я могу тебе с лёгкостью доказать, как легко можно поменять маски, за которыми скрываются наши роли.
– Я согласен. Доказывайте.
На долю секунды странник застыл в ступоре, но затем на его губах показалась еле заметная узкая улыбка. Создавалось ощущение, что этого момента он ждал уже очень долго, либо же вообще это пресловутое доказательство было целью его жизни.
– Я предлагаю тебе обменяться нашими одеждами. И всем остальным, что у нас есть.
– Я не ослышался? – удивился Солон. – Обменяться одеждами? Но ведь моё оборванное тряпьё в сотни раз хуже вашего богатого наряда!
– Это уже неважно. Ты просил доказательств, и теперь получай их. Начнём именно с одежды. И ещё мне придётся отдать тебе своего коня. Выбора нет.
– Выбор есть.
– Поздно.
И уже через несколько минут Солон стоял, одетый в великолепный, пусть и много потрёпанный золотистый наряд. На левой руке у него красовались те же два огромных перстня, а на правой было толстое золотое кольцо. Солон только что понял, что и ростом, и телосложением он был почти таким же, каки незнакомец, так как наряд сидел на нём почти как влитой.
Странник же, одетый в изорванные тряпки, походил теперь больше на самого Солона. Так сказать, на Солона, годами десятью постарше. Или даже чуть больше.
– Пожалуй, только трубку и табак я заберу у тебя. Надеюсь, что бродячий бард на это не обидится. А теперь я хочу, чтобы ты сел на этого коня, и отправился туда, куда он понесёт тебя. Южный Ветер. Я назвал его Южным Ветром, и ты называй его так.
Солон кивнул. Он не мог представить, что то, что происходит с ним сейчас, происходит наяву. Слишком непонятно это было, вообще не поддавалось объяснению – зачем вообще. Но если так случилось, то так надо. Если это не шутка конечно. Всего лишь смена внешнего вида да прибавка ещё четырёх ног. Весомая ли польза? В таких условиях, в целом, да.