Кафе-мороженые. О теплом отношении к прохладному предмету
Вы думаете, я это про что? А я — о самом дорогом, интимном. О том, что предшествовало моему — да и не только моему, но и вашему тоже — рождению.
При этом не будем залезать в глубину веков и подробности темы, столь же личной, сколь и архиважной в плане поддержания численности народонаселения. Коснемся лучше прелюдии, где путь к самому существенному в деле продолжения рода человеческого начинается с любовной искры, вдруг проскочившей между двумя юными созданиями. А если конкретней — места, где следующий, не менее судьбоносный шаг испокон веку проходил в обстоятельствах публичного уединения.
Ну, взять хотя бы моего дедушку с бабушкой! Ведь было же у них первое свидание. Где оно проходило? Не знаю, как у ваших прародителей, но мои отметились визитом в кафе.
Говорили, что визит был повторен накануне помолвки. Потом сфотографировались — судя по фирменному знаку на обороте, в фотоателье на Кузнецком Мосту. Какое именно было кафе и где находилось, не уточняли. Вспоминали только, что угощались главным образом мороженым.
Ничего другого в семейной летописи не сохранилось. Зато доподлинно известно, что случилось это в 1886 году, в изнывающий от жары летний городской день. То есть тогда, когда прием именно этого продукта, неподражаемо ласкающего наш организм сладким, живительным холодком, особенно желанен. Других, гораздо более возвышенных чувств это не только не погасило, а скорее раздуло еще более жарким пламенем.
Потом все было как у людей: сватовство, венчание, появление потомства. Но тот «разбег», судя по дальнейшему появлению многочисленных детей, из которых, несмотря на крайне неблагоприятные исторические обстоятельства, все равно выжили четыре девочки и три мальчика, получился мощным.
Более того! Кое-что из той мощи передалось и следующей генерации. Во всяком случае, один из их сыновей — мой будущий отец — тоже начал свой путь к браку с приглашения моей будущей матери — как вы думаете, куда?
Правильно! Тоже в кафе-мороженое…
Отсюда, видимо, особо теплое отношение к этому типу общепитовских учреждений застряло и в моих генах. Свою будущую первую жену я тоже потащил в кафешку на Арбате, где вместе с нами под некую ледяную сладость и дежурный бокал легкого вина ворковало еще несколько парочек. Эх, мне бы тогда поглубже поинтересоваться вопросом, куда потом деваются невесты, став женами. Но тогда голова была занята другими мыслями. Однако одна, более или менее дельная все же пришла как раз в том кафе. «Это же какое количество браков было заключено по результатам подобных встреч?» — с некоторым ужасом подумал я, вдруг осознав, что тоже ступил «на боевую тропу» предков. И тут же, представив себе, историям скольких семей, родов и кланов положили подобные встречи начало, обреченно потянулся к бокалу.
Статистику, конечно, никто не вел. Примерно известна лишь точка отсчета. Но и она поражает. Потому что далее придется плюсовать десятилетия, вместившие биографии сразу нескольких поколений.
Представители первого из них — а это как раз современники времен молодости моего деда с бабкой — познакомились с мороженым в его современном виде на излете XIX века. Именно тогда в Москве поступили в открытую продажу фризеры — не такое уж и хитрое американское изобретение, внешне напоминающее бочку с ручкой. С помощью этой ручки внутри приводилось в действие нечто вроде пропеллера. И тогда он делал главное: путем перемешивания доводил загруженные в «бочку» молоко, сливочное масло, лед и сахар до консистенции мороженого. Вместе с фризером в российскую кулинарию пришли и другие сопутствующие американские изобретения, как то: мороженое с пониженным содержанием жира, вафельный стаканчик и мороженое в шоколаде на палочке (эскимо).
Пока родная промышленность, по обыкновению не спеша, налаживала фабричное производство, импортные фризеры появились во многих московских кафе и ресторанах. Когда там столь же оперативно освоили заимствованные на Западе рецепты, у отечественных сладкоежек началась по-настоящему «дольче вита».
Особо выиграли будущие молодожены: теперь традиционное свадебное «Горько!» можно было заранее скрасить выбором из более чем двух десятков сортов мороженого. Самыми распространенными сортами оказались сливочное и шоколадное. Однако совсем не считалось чем-то диковинным и ореховое, фисташковое, земляничное или даже дынное.