– Расскажем друг другу самую любимую? – Корани легла на песок.
– Я только за – Брайтон поднял бутылку и выпил, остальные последовали его примеру.
– Я тоже не против, а ты Левардье? – Илина легла на песок, облокотившись.
– Я тоже был ребенком, хоть и мало сказок помню.
Илина отпила немного вина и поставив бутылку на песок сказала:
– Когда-то давно я жила с одним эльдариилом. Он знал много сказок и легенд, но постоянно любил вспоминать о Лель и Кицэне. Кто-нибудь из вас слышал эту историю? – девушка окинула взглядом друзей.
– Я слышал её один раз в порядке урока фольклора, пока рос, – улыбнувшись, ответил Брайтон, – рассказывай.
– Давным-давно, когда древние короли ещё не разделили между собой землю, они начали войну. Тысячи эльфов и людей вышли на поле боя, чтобы раз и навсегда решить, кто же будет существовать под солнцем, а кого сокроют курганы и поглотят погребальные костры. Битва была страшной, они рубили друг друга без пощады, но среди озлобленных и поглощённых гневом воинов встретились два взгляда. Мужской и женский, – Илина внимательно посмотрела на костер, и в пламени возникли два танцующих силуэта, – они, словно звери, схлестнулись в той битве. Кицэн и Лель. Человек и эльф. Они бились так, что армии замерли, наблюдая за тем, как два славных воина сражаются, не давая друг другу ни секунды отдыха. Вдруг Кицэн заметил, что один из лучников выпустил стрелу в спину красавицы Лель! Он ловким движением руки отбил её и выкинул меч. Лель стояла буквально в оцепенении от поступка молодого эльфа, девушка опустила занесённый меч и прижалась к его спине, покрепче сжав свое оружие. Армии, словно околдованные, стали окружать их. Эльфы кричали и бранились на своего собрата за то, что тот пожалел человека, люди же в свою очередь ругали Лель за слабость, проявленную перед безоружным Кицэном.
Мужчина и женщина стали пробиваться сквозь толпы врагов. Люди и эльфы, позабыв о своей битве, решили, что смерть предателей будет куда важнее. Лель и Кицэн сбежали с поля боя и спрятались далеко в лесах. Там они и стали жить изгоями среди своих народов. Кицэн полюбил Лель, а она в свою очередь полюбила его. Много лет прошло со времен той битвы, Кицэн отстроил дом, а Лель родила сына. Они назвали мальчика Синирэльдан. Так они и жили среди леса, дополняя друг друга. Кицэн был мудр и храбр, Лель заботлива и сурова. Они словно две половины единого целого питали и наполняли друг друга счастьем.
Синирэльдан подрастал, а тело Лель увядало от старости. Кицэн знал, что далеко в лесах, где не ступала нога живых есть священное озеро. В нём сокрыта мудрость предков и бессмертие потомков. Он твердо решил отправиться туда вместе с Лель, чтобы его любимая смогла жить с ним вечно. Лель поддержала мужа, ведь тоска поглощала её сердце от одной мысли, что когда-нибудь она лишится своего Кицэна.
Собравшись, они отправились в долгое путешествие. Их ноги украдкой ступали по землям, захваченным людьми. Это заинтересовало солдат, и они отправились вслед за Лель, Кицэном и Синирэльданом. Следопыты людей шли след в след, не упуская семью, до тех пор, пока они не пересекли границу эльфов. Память о предательстве Лель ещё хранилась в умах живущих, и они искренне хотели настигнуть беглянку.
Эльфы увидели, как на родные земли вернулся Кицэн. Они видели, что он ведёт с собой женщину, с которой сбежал из битвы, подняв меч на родных братьев и сестёр. Но вдруг их взгляды заметили отряд следопытов, которые шли по пятам пары. Эльфы не стали атаковать в тот момент никого, они объединились со следопытами и шли вместе с ними, настигая предателей.
Долгий путь проделали Лель, Кицэн и Синирэльдан, но нашли волшебное озеро, которое могло дать бессмертие. Они были счастливы, а их сердца наполнены чувством, что долгая и прекрасная жизнь всё же будет возможна, но судьба уготовила совсем другое. Как только Лель скинула одежду, чтобы погрузиться в озеро, из леса раздался треск и стрела пробила её грудь. Кицэн кричал, подобно медведю, но враги не показывали себя. Его любимая камнем упала на берегу волшебного озеро, её алая кровь начала впитываться в песок, а эльф, словно юнец, стоял и проливал слёзы над телом возлюбленной.
Вдруг следопыты и эльфы одновременно напали на Кицэна! Синирэльдан убежал в лес, как ему и приказал отец. Он бежал, пока не пропал из виду, только отголоски короткого боя доносились до него.
Кицэн тоже пал. Люди и эльфы разошлись, смеясь над тем, что предатели были наказаны спустя столько лет. Кицэн, умирая, подполз к Лель и прижался к её окровавленной руке. Он начал молиться богине Дневе, чтобы та пощадила их любовь и дала жизнь ему и супруге.