И началась большая война, когда оба войска сошлись, с битвами и потерями, и король Артур самолично сшиб страшного великана короля Риенца с коня и сам спешился, чтобы сойтись с ним по-рыцарски в пешем бою. Сначала он отрубил Экскалибуром его ноги от колен, ибо король Риенс был неимоверно высокого роста, и только потом снес его ужасную голову с плеч долой. И пали здесь все одиннадцать королей, которые противостояли Артуру, и с тех пор Артур больше никогда не воевал в своем королевстве, вплоть до конца своей жизни, когда начались распри с Ланселотом и его родичами из-за предательства Мордреда.
Король Артур повелел похоронить одиннадцать королей с королевскими почестями, и на похороны приехала Моргауза, супруга короля Лота, с четырьмя сыновьями, но Мордреда она оставила дома, ибо он был еще грудным ребенком. Гавейн, Гахерис, Гарет и Агравейн остались потом у короля Артура, своего дяди. Артур повелел вырыть могилы для каждого из одиннадцати королей, а для короля Лота — посередине, на некотором возвышении над остальными. На каждой могиле он поместил фигуру короля из бронзы и меди, покрытую золотом, и каждая фигура держала в руке восковую свечу, и горели эти свечи день и ночь. Все это сделал Мерлин тонким своим искусством, а когда Мерлина не стало, то свечи погасли.
Затем Артур поехал домой к королю Лодегрансу и вперед послали гонцов, чтобы все готовились к празднику. Так что когда король Артур прискакал рядом с королем Лодегрансом к замку, дорога была выложена шелком, и девицы бросали им цветы, а на зеленых деревьях были развешаны золотые клетки с удивительными птицами из заморских стран, которые пели и играли. На башне стояли дамы и девицы, прекрасные, как цветы на деревьях, но Гвиневера, дочь короля Лодегранса, была как роза среди них, ибо не было ей равных по красоте. Волосы у нее были как золото, и они доставали ей до пят, а глаза у нее были серые и сверкали как у сокола, шея была бела как у горностая, а щеки как красные яблоки.
Так увидел ее Артур в первый раз, и больше он не любил до самой смерти никакую другую женщину.
Книга вторая
1. О том, как король Артур взял в жены Гвиневеру, дочь короля Лодегранса из страны Камилард,
и получил в приданое круглый стол
Прошел год, и герцоги и рыцари короля Артура начали настаивать на том, чтобы он взял себе жену. И Мерлин говорит ему то же самое:
— Ведь король с такой властью, славой и богатством не должен оставаться без королевы. Однако есть ли такая, которая вам по сердцу?
— Да, — отвечает Артур, — Гвиневера, дочь короля Лодегранса, и другой мне не надобно.
— Без сомнения, — говорит Мерлин, — нет ей равных по красоте, и умна она, образованна и учтива. Но все же было бы лучше, если бы вы не желали ее, тогда я нашел бы вам прекрасную и добродетельную супругу, которая была бы вам в радость и родила бы вам сыновей и дочерей. А Гвиневера, при всей своей красоте, бесплодна, и мало принесет она вам счастья. Но я знаю, что нет смысла вам это говорить, ибо молодые всегда настаивают на своем.
— Истинно это, — говорит Артур и смеется.
И взял Мерлин с собой большую свиту и поехал в страну Камилард сватать Гвиневеру. Король Лодегранс любезно принял послов и сказал Мерлину:
— Для меня это самый счастливый день, ибо большей чести нет для моего рода, как иметь зятем короля Артура. И я дам в приданое своей дочери то, что порадует Артура больше всего на свете, ибо земель и добра у него предостаточно, а то я не пожалел бы их для негр. Но я дам ему с леди Гвиневерой Круглый стол, который подарил мне когда-то король Утер Пендрагон. Этот стол был сделан в старые времена одним чужеземцем на этих островах, он был из свиты Иосифа Аримафейского и учился плотницкому делу у Иосифа из Назарета, приемного отца Господа нашего. За этим столом помещается сто пятьдесят рыцарей, и два обычных ратника легко могут унести его на своих плечах.
И красавица Гвиневера с пышной свитой направилась в Лондон, а с нею и Круглый стол. Не было человека счастливее, нежели король Артур, когда он встретил свою невесту и ее приданое. Вечером накануне свадьбы Артур выбрал из своих лучших людей рыцарей Круглого стола, сто двадцать восемь человек; больше у него не было достойных этой великой чести. Среди них был и его племянник Гавейн, старший сын короля Лота, и Ивейн Белорукий, сын Уриенса, короля земли Гоор.
Архиепископ Кентерберийский освятил и благословил все сиденья за столом, прежде чем за него сели рыцари, а после того, как они насладились трапезой и встали, на каждом сиденье золотыми буквами стояло имя сидевшего на нем рыцаря; и никто не знал, кем эти имена написаны. Но двадцать два сиденья оставались пустыми, на них не было надписей, кроме одного, на котором стояло: «Это сиденье называется Гибельным сиденьем, и пусть никто на него не садится, кроме того, кого предназначил для этого Господь, а то сразу умрет». И подивились все, кто увидел это, и Артур повелел прикрыть это сиденье покрывалом из белого позолоченного бархата, и оно так и стояло, пока сэр Галахад не вошел и не сел на него, о чем будет рассказано позднее в Шестой книге, которая повествует о Святом Граале.