— ?!
— Ты слишком много думаешь и смотришь на мой клинок.
— А куда же я по-твоему, должен смотреть?
— Если ты не можешь не смотреть, то должен смотреть в глаза. Понимаешь, глаза противника, гораздо лучше говорят о его намерениях, чем клинок.
— То есть как, не можешь не смотреть?! — с удивлением спросил Клим.
— На самом деле смотреть не нужно и даже вредно. По твоему взгляду, хороший противник, всегда сможет прочесть все твои намерения. Глаза нужны, только тогда, когда нужно определять противника. То есть в общем бою, что бы случайно не задеть своего товарища.
— Что же мне закрыть их?!
— Для этого ты пока не готов.
— А ты?
— Сейчас мы говорим о тебе.
— Покажи!
— Хорошо, но есть одно условие.
— Какое?
— Ты должен одеть защиту. Я не хочу случайно задеть тебя.
— Да ради такого я готов полностью в железо облачиться.
— Полностью не нужно, тогда тебя завалит и ребенок, пока ты сможешь пошевелиться, а вот кольчуга не помешает.
Через минуту, Клим вновь стоял в кругу, готовый сражаться. Попросив платок, Эй Хаару предложил Климу завязать себе глаза и после этого, на минуту замер, отрешаясь от происходящего вокруг себя.
— Готов? — услышал он вопрос
— Да. — Зрители, сидящие вокруг импровизированной сцены, замерли в предвкушении невиданного ранее действа. Казалось, сама природа затаила дыхание шум, обычно сопровождающий, каждый поединок моментально стих. Эй Хаару стоял в расслабленной позе, опустив клинки вниз. Клим сделал небольшой осторожный шаг и его противник, тут же взорвался серией ударов, оказавшись возле него на расстоянии клинка. Клим едва успел уйти в оборону. Те бои, в которых казалось, что друзья дерутся на равных, моментально забылись. Теперь Клим находился в глухой обороне, едва успевая закрываться от ударов Хаару. Темп боя был настолько высок, что даже опытные вои не успевали отслеживать его рисунка. Спустя мгновение Эй Хаару отскочил назад и отсалютовав противнику, сорвал повязку. Клим, несмотря на то, что бой длился всего пару минут, тяжело дышал. Тонкая полотняная рубашка, накинутая поверх кольчуги воина, была изрезана в клочья.
— Научи! — было, первым словом.
Эй Хаару, пристально посмотрел на друга:
— Нужно ли это тебе? Ты и без этого знания хороший воин.
— Нужно.
— Это долго и тяжело. Меня начали учить, когда мне исполнилось пять лет. Сейчас мне двадцать семь. И вполне возможно, что скоро наши пути разойдутся.
— Ну и что? Ведь это стоит того! И я готов следовать за тобою, куда угодно. Если конечно ты не решишь, что я буду лишним.
Эй Хаару, на минуту задумался, пристально глядя на своего друга.
— Ну, что ж. Я не против, ученик.
10
— Знаешь, Крис, с каждым днем, я все больше убеждаюсь, что тебе необходимо систематическое образование. А я, к моему большому сожалению, не смогу его тебе дать. И не потому, что не хочу, все как раз наоборот, а просто потому, что не могу. Дело в том, что я учился магии более 500 лет назад, а за это время, во-первых, многое изменилось, а во-вторых, много забылось. Я хороший конструктор, неплохой боевик. Если еще несколько направлений, где мой опыт мог бы помочь тебе, но к сожалению, все это ничто, без знаний основ. А вот их я тебе дать почти не смогу.
— Что же мне делать?
— Я хотел предложить тебе, поступить в Академию Магии. Твоего уровня, для поступления, вполне достаточно, а отучившись там хотя бы год два, ты сможешь получить вполне приемлемые знания, которые дадут хорошую основу, для дальнейшего обучения. Дальше ты сможешь выбрать, или продолжить обучение в академии, или продолжить учебу со мной.
— Но ведь, обучение стоит огромных денег? Мне в жизни не накопить столько!
— Не говори глупости! Ты моя дочь! И я достаточно богат, что бы ты смогла получить любое доступное образование!
— …
— Только прошу тебя, не нужно опять слез! Я конечно понимаю, что ты женщина и выплакаться по любому поводу для тебя норма, но заметь, ты помимо этого еще и маг! А следовательно там, где обычная женщина может плакать, ты должна вести себя более сдержанно. Иначе, тебя неправильно поймут.
Александр, придвинул кресло поближе и обняв девушку за плечи постарался успокоить ее. Почувствовав прикосновение, Крис будто котенок, прижалась к нему и постепенно успокоилась.
— У меня никогда не было отца, — произнесла девушка смущенно. — Мама никогда не рассказывала о нем, а когда мне исполнилось семь лет, в нашу деревню заехал отряд святой инквизиции. Я не помню точно, как все это произошло, но оказалось, что у меня проснулся запретный дар и меня тут же забрали оттуда. После этого мы долго куда то ехали и в конце концов я оказалась в Южной обители. Больше я нигде не была, разве, что став немного взрослее, иногда ездила в соседние крепости, отвозить послания или с кое-какими поручениями. Все остальное время, я проводила в обители, прислуживая сестре Агне и выполняя ее мелкие поручения. Она же и научила меня читать и считать.