Христина тихонько вытащила из шкафа своё постиранное полинялое синее платье - платье, в котором она была Калисто, сняла с себя одежду, сунула её в бачок для грязного белья, и надела платье, потом достала шелковый платок, который подарила матери, и который та не желала носить, закуталась в него, потом на цыпочках поднялась в свою комнату.
На кровати лежала девушка, клон Христины, который появился в тот момент, когда Вардок объявил её своей невестой и надел на палец кольцо. Темно рыжие волосы клона разметались вокруг головы. Она крепко спала, положив под голову руки.
Тихонько, чтобы не разбудить спящую, Христина достала из комода карты.
Случайно увидела, в висевшем на стене зеркале, своё отражение. Как она изменилась! Бледное лицо, черные с синим отливом волосы. Она уже не Христина! Христина лежит в её кровати. Она Калли, Каллисто. И всегда была ею.
И осознала это в тот момент, когда Вардок спросил её, чему она больше рада - тому, что останется в игре космоса или тому, что станет его женой. В этот момент та часть души Христины рвалась домой, отделилась и теперь мирно спала, забыв обо всех космических путешествиях. Та часть, что осталась, всецело принадлежала Калисто.
Рядом хлопнула дверь. Это Гаврик зашел в свою комнату. Монисто! Надо забрать у него монисто!
Калисто тихонько вышла в коридор и постучала в его дверь.
- Можно? Я хочу забрать свое колье!
Она достала из котомки обещанные деньги за хранение.
- Вот, бери!
Мальчик взял деньги, и протянул тяжелое украшение. К счастью в коридоре царила полутьма и Гаврик не мог разглядеть ту, которая когда-то была его сестрой.
- Забирай! Мне не жалко. Ой, что это с тобой? Волосы покрасила?
Калисто улыбнулась:
- Спи, ложись!
Она надела колье, снова зашла в свою комнату, потихоньку спустилась на улицу через окно.
Падал снег густыми хлопьями. Она побежала в лес, но вдруг обернулась. Гаврик следил за ней из окна.
- Это сон! Ты спишь и видишь сон! - послала она ему волшебный импульс, потом не сдержалась, помахала ему рукой и послала воздушный поцелуй. - Ложись в постель. Не надо никуда ходить, не нужно ни за кем следить!..
Каллисто легко бежала навстречу своей судьбе. Где-то в другом конце вселенной её ждало белое платье из паучьего шелка, легкое и нежное, как лепесток розы. Холодный мягкий снег, студил подошвы её босых ног, они замерзли, онемели, она почти не чувствовала их, но продолжала бежать.
В руках она держала посох, который должна сейчас передать другой девушке - та уже ожидала её на поляне. Увидев следующую носительницу посоха, Каллисто удивленно вскрикнула:
- Лейла?!
Та не ответила, только злобно потребовала:
- Посох! Давай посох!
Каллисто отдала посох.
Новая странница стукнула им оземь, и обычная сухая палка трансформировалась в длинный золотой жезл, увенчанный крупным черным бриллиантом.
- Плати! - потребовала новая носительница посоха.
Каллисто поспешно сняла с пальца «Сгусток ночи», который ей когда-то дала Озитта и отдала его открывательнице пути, которая чиркнув жезлом, образовала в воздухе окно.
Горячий воздух смешался с холодом и густые клубы пара закрыли вид.
- Давай, иди! Чего стоишь? - усмехнулась молодая носительница посоха.
Каллисто шагнула вперед, она не видела, куда идет. Её ноги провалились в пустоту. От смены температуры закружилась голова. Она чувствовала, что куда-то падает. Внизу плавилась и бурлила лава. Скоро эта лава поглотит её!
Калисто падала навстречу струящейся реке жидкого золота. И тут чьи-то сильные, твердые руки подхватили её. Это Вардок поймал её на краю пропасти.
Он занес её в свой дом, положил на кровать, на белые шелковые простыни, и стал покрывать жгучими поцелуями лицо, руки, плечи.
Сознание медленно возвращалось к Калисто.
Что это было? В какой жизни она успела это подсмотреть? Сон! Дежавю! Она лежит дома на кровати и крепко спит. Ей кажется, что она видит себя со стороны: мужчина держит её в объятьях, целует, ещё и снова, потом она слышит свой крик, его стон и темная капля крови, скользит по гладкой атласной коже на безупречно чистый глянец покрывал.
Возрождение геспериды
2 часть
Возрождение геспериды
Глава 1 Битва при Бетельгейзе. Мы не боги.
«И наступил великий день, великая битва! Тысячи живых существ сошлись на поле брани, чтобы огнём и мечом доказать свою правоту своей власти, своего племени. И тысячи живых существ пали на поле брани, доказывая свою правоту своей власти, своего племени. Ибо в той битве не было ни победителей, ни побежденных. Только сам Эйдос взирал на них с высоты своего вселенского трона, и ужаснулся он, увидев лик вражды и ненависти, и жизнь на планете иссякла в мгновение ока. И ниспослал он на планету вечный покой и вечные слёзы. И одна лишь любовь сердца могла оживить эти безжизненные пустыни, лишенные воды, земли, тепла и воздуха. С тех пор холод и пустота существуют там в вечном согласии».