Было еще совсем темно, когда выходил он из замка, и он не без труда нащупал ногой ступеньки, ведущие к кладбищу.
«Неприятно, однако, проходить ночью по кладбищу, — подумал он, — хотя дурной час уже прошел».
Но не успел он подумать этого, как увидал какую-то тень, которая вдруг поднялась с земли и пошла ему навстречу. Испугался было старик, но, разглядев в подходившем молодого человека, несколько успокоился. Молодой человек был хорошо одет и вежливо поздоровался с ним.
— Здравствуйте, — сказал ему юноша, — вы что-то очень уж рано собрались в путь.
— Право, не знаю, который теперь час, — я вышел из замка, когда пропел петух.
— Да, белый петух[20]. А куда вы идете?
— Я иду в Трегье.
— Ну, и я тоже. Пойдемте же вместе.
И они пошли.
Старый слуга сначала было встревожился, но молодой человек внушил ему такое доверие, что он вскоре совершенно ободрился и разговорился, рассказал ему, куда идет и по какому делу, чего опасается и т. п. Молодой человек почти ничего не отвечал, но казалось, слушал его очень внимательно.
Между тем, еще раз пропел петух.
— Ну, вот и утро, — сказал слуга.
— Нет еще, — это поет серый петух.
Действительно, долго еще шли они вперед, а ночь была так же темна.
Молодой человек молчал. Старик же опять начинал тревожиться: чем более приглядывался он к молодому человеку, тем страннее казались ему его наряд и вся его манера.
Наконец, опять пропел петух.
— Ну, вот, теперь это уж третий петух! — сказал старый слуга со вздохом облегчения.
— Да, это красный петух, — утро не замедлит, — отвечал ему молодой человек. — Вы видите, что вы вышли из дому чересчур рано и очутились на кладбище ровно в полночь. В другой раз старайтесь выходить позднее, — если бы я вас не встретил, вы могли бы наткнуться на пути на многие неприятности. А теперь возвращайтесь домой, — кюре уже предупрежден и через час будет в замке. Прощайте, Франсуа!
С этими словами незнакомец исчез в утреннем тумане.
Старый слуга оцепенел от недоумения: уже много-много лет прошло с тех пор, как кто-нибудь называл его по имени, да вряд ли кто-либо из окрестных жителей и знал его имя: все они, так же, как и его господин, обращались к нему не иначе, как со словом «старина»: «Ну, что, старина? Здравствуй, старина! Прощай, старина!»
Что же бы это был за человек? И вдруг показалось старому слуге, что он когда-то давно-давно видал его где-то и даже очень хорошо его знал. Но когда и где, он так и не мог вспомнить, — память давно уже изменяла ему.
Вернулся слуга в замок и, увидав его, крикнула ему сиделка:
— Ну, слава Богу, что вы вернулись, а то мы очень боялись, как бы господин ваш не скончался без вас, пока ходили вы за священником.
Через час пришел кюре и напутствовал умирающего.
Весь этот день прошел спокойно. Больной тихо лежал в своей постели, а сиделки по очереди читали ему Книгу Жизни, оставленную для него священником. К вечеру больному, казалось, стало лучше, и старый слуга, не смыкавший ни на минуту глаз во всю прошлую ночь, лег в соседней комнате и сейчас же крепко заснул.
Сколько времени спал он там, он и сам не мог бы сказать. Вдруг услыхал он, что его кто-то зовет.
— Франсуа! — окликал его знакомый голос, голос, который он только что недавно слышал.
«Да это зовет меня молодой барин», — подумал он впросонках, поднимаясь с подушки и садясь на постели.
«Молодой барин! Да ведь он же сорок лет тому назад умер!» — спохватился он и вдруг похолодел от ужаса: молодой человек, встретившийся ему ночью, был точь-в-точь младший брат его господина, давно уже умерший и похороненный на этом же самом старом кладбище.
С трудом приходя в себя от испуга, с закрытыми еще глазами, стал он прислушиваться, и показалось ему, что кто-то идет по комнате. «Верно, это сиделка пришла будить меня», — подумал он и открыл глаза. Было светло, как днем, — яркий лунный свет заливал всю комнату, но в ней никого не было.
Успокоившись немного, он снова заснул, но вскоре опять проснулся от холода. Луна светила по-прежнему, и окно в его комнате было открыто настежь. Сильно удивился этому слуга.
«Неужели забыл я затворить окно?» — подумал он и встал, чтобы затворить его, но, выглянув за окошко, остолбенел от удивления: по двору замка прохаживался какой-то высокий, худой человек в большой широкополой шляпе; ходил он взад и вперед под самыми окнами как будто поджидая кого-то. Невдалеке стояла старая телега или дроги, запряженные парой высоких, худых лошадей в черных попонах и с пучками длинных перьев на голове. Оцепенел от ужаса старик и ползком вернулся к себе в постель, оставя окно открытым. С полчаса лежал он так, наблюдая, как огромная тень человека, ходившего взад и вперед по двору, отражалась в окнах и вырисовывалась на лунных пятнах на полу комнаты. Но вот, услыхал он шаги за стеною: кто-то вышел из комнаты больного и прошел в его комнату.
Это был высокий, худощавый человек, закутанный в плащ еще плотнее того, что гулял по двору. Он прошел совсем близко к постели слуги и вышел в открытое окно. Вслед за ним шел и сам владелец замка, шел он медленно, постукивая какою-то длинной палкой или костылем.
Несмотря на весь свой страх, старый слуга вскочил с постели и, подойдя к своему господину, спросил его:
— Куда идете, вы сударь?
Улыбнулся тот и отвечал:
— Прощай, друг! Спасибо за священника.
При этих словах все исчезло; окно захлопнулось, словно от сильного порыва ветра, и по старой мостовой двора задребезжали колеса.
В испуге бросился старый слуга в комнату своего господина. Там все было тихо и спокойно: сиделка спала крепким сном у постели больного, душа которого поднялась уже в заоблачные высоты, чтобы соединиться с близкими его сердцу, о которых он не переставал думать во время своей жизни на земле.
Слух о видении слуги распространился по всем окрестностям, и никто с тех пор не хотел жить в замке, словно не для каждого из живущих на земле должен наступить торжественный и великий день кончины, словно не каждому суждено рано или поздно видеть у своего изголовья суровые и строгие черты ангела Смерти.
Но, как бы то ни было, целую сотню лет простоял замок необитаемым, и окрестные жители, хотя и не боялись днем проходить мимо «старикова дома», как они называли его, по ночам никогда не отваживались проходить вблизи старого кладбища; не отваживался на это ни один даже самый храбрый человек, и сам кузнец из Трегье никогда не проходил вечером по этой дороге. А уж он ли не был храбр и отважен!
КРАСНАЯ ПРИНЦЕССА[21]
Против одного из северных портов Бретани, помнится, против порта Лониона, далеко в море, есть огромная, совершенно отвесная скала, на вершине которой, по преданию, жила в своем замке злая принцесса, дочь Гролона, короля Иса, исчезнувшего впоследствии под водой. Ис в то время был славный и могущественный город и не находился еще на дне морском как ныне.
Добрый король Гролон не хотел, чтобы после его смерти городом правила его злая дочь, а потому он выстроил ей великолепный замок на крутой скале, а сам женился во второй раз, чтобы иметь наследника. Однако, так и не дождался его король Гролон, и после смерти его у него никого не осталось, кроме его единственной злой дочери.
Перевезла принцесса все сокровища своего отца на свой остров и стала ждать решения совета городских старшин, которому король Гролон передал свою власть. Совет старшин заседал, не расходясь, целых три дня и три ночи, и решил наконец послать к принцессе именитых граждан просить ее выбрать себе супруга из самых знатных и доблестных рыцарей Франции, Бретани или Англии.
20
В Бретани белых и серых петухов не считают способными петь вовремя, пение их не считается действительным, и привидения и духи не боятся его.
21
Жители этой местности уверяют, что над морем иногда стелется красный туман и что в старые годы он предвещал всегда страшную бурю, но что теперь он обыкновенно бывает после бури в тихую погоду, даже в полное затишье. Но опытные моряки всегда считают эту «brume rouge» предвестницей сильного юго-западного ветра.