А жить надо по правде. Жить надо (материально) не лучше других. Живущих хуже — жаль, но им можно помочь. А вот богатым, нашим теперешним помочь ничем нельзя. Как невыносимы мне советские «нувориши», хотя бы наши, тарусские хапуги-переводчики, писатели, акулы — с Бахами и фестивалями, а главное — с сенсациями. У меня к ним — классовое чувство — забавно! И как для них по сути дела закрыто все то, о чем они толкуют и рассуждают. Ибо прекрасное — и в первую очередь искусство — дается чистыми руками и в чистые руки… Пусть все эти бессвязности наспех не покажутся тебе пресными «евангельскими» проповедями. Пойми меня правильно…
У нас пока зима теплая, часто оттепель, жаль, что девчонки не успели прислать тебе вовремя сапоги. М.б., имеет смысл (если не удастся прислать по одному бандеролями) попросить разрешение у начальника на внеочередную посылку, ибо это — явно не съедобное и нужное для работы — сапоги то есть! В марте надеюсь побывать в Москве недели на три, тогда пришлю тебе и маме сладкого, а здесь вроде ничего подходящего для бандеролей не водится, однако посмотрю. Весной, к лету поближе, надеюсь получить какие-нибудь деньги. Весь 1961 не заработала ни гроша, хотя работала много. Но «Искусство» неплатежное издательство — ждать приходится годы. Так что больше даю советы Инке, как распоряжаться тем, чего не вкладывала в общую копилку! Инкины болезни не столько простудные, сколько от несоблюдения строгой диеты, к<отор>ая ей необходима. Ест что, когда и где попало. Дом у них не семейный, никто за этим не следит, а она не такова, чтобы сама за собой ухаживать.
Обнимаю. Пиши.
Твоя Аля
23 мая 1962
Милый Ребенок, всегда-то пишу тебе через пень-колоду, чаще всего ночью (которой ты-то бодрствуешь, а мне отчасти спать положено!), и, будь то ночью или днем, упуская что-то главное, ради чего и за перо бралась. Так и на этот раз. Мне хочется сказать тебе лишь одно, для того, чтобы жить «образцово и просто», мне кажется, вовсе не обязательно проводить «свои юнаи года» в испр. — труд. лагерях. Такая твоя «концепция» простоты, pardon, хуже воровства! Взять в руки метлу и вымести к чертовой матери суету из своей жизни можно (и должно) именно в так называемых вольных условиях. Ужасно мне грустно, кстати, что в сущности (?) твоей заложено и непротивление потоку, при всей супротивности твоей натуры. Вот складывались обстоятельства далеко не просто и далеко не образцово, ты и жила по обстоятельствам, изменились они — и ты подчинилась в какой-то мере «образцовости и простоте». Но мыслимо ли брать извне это самое «образцово и просто»? Зачем? Выпусти их наружу ты, из своей собственной глубины, и сразу все станет на свои места, и суета, и суетное — сами уйдут. Да, милый, конечно, вернуться — трудно. К прошлому не возвращаются, а будущее неясно даже цыганкам. Но трудно будет только самое первое время, «чистилищный» промежуток его между двумя эпохами твоей жизни. Всякое «между» — трудно, это — смутное время, когда особенно важно держаться правильно, ибо от этого «держаться» и зависит дальнейшее «так держать». Это раз. А потом трудно — и самолюбиво больно — устраивать свою жизнь среди большого количества ложных друзей и малого — истинных, — мало ли, что еще больно и трудно! Но все перемелется — и быстро. Все пойдет на лад. Если ты дашь волю своему «образцово и просто»… А сейчас все вокруг как и два года тому назад. Наконец пришла весна и все расцвело — от черемухи до соловьев, и приближается конец мая, и опять мы в июле собираемся в Латвию, а вновь ты будешь меня провожать на Рижском вокзале. Что дальше? Увидим.