А последню станцию его везти привелся мужик мезенец хороший. И разговорились.
— А живой ли, не живой ли старик солдат? — стал спрашивать Суворов. — Вместях он со мной служил. Мы горе и радость делили пополам. Кабы не он, я и живой не был — он меня раненого на своих плечах с поля бранного вынес.
— Живой твой друг, служивой, — ответил мезенец, — живет со старухой, богатства не имеет и голодом не сидит.
Ехал он в пасочную ночь. Увидали деревню — огней много в деревне, как звезд на небе. Зазвонили колокола. Суворов рассчитался с ямщиком и попросил завезти свои сумочки-котомочки к жене солдата. А в ограде народа видимо-невидимо. Суворов пошел в последних и хотел дойти до крылоса попеть-почитать. А не мог попасть на крылос. И стал Суворов в сторонку. А друга своего солдата Суворов нигде не видит. Отстоял Суворов всенощну, отстоял заутреню. Народ захристосались. И пошел Суворов ко кресту, а потом вышел во трапезу, а там у печки стоит его друг.
Тут и стрета ихна была — не знают плакать или радоваться! И скричал тогда солдат: «Кого я вижу — полководца Суворова Александра Васильевича!» А мезенцы дивуются: «С ума ли говорит этот старик?»
А за обедней все узнали полководца, и все мужики заздоровались и захристосались и по-прежнему скричали: «Ура! Полководцу великому честь и слава!» И когда отошла обедня христосская, наносили ему яиц. Суворов стал отказываться: «Куда мне с яйцами? Не на лошади везти».
И пошел Суворов к другу своему. А тогда, в прежно время, тоже не лежали вести на одном месте. Забежали к старухе ребята да женки и сказали, кто гость к ним наехал. Она стретила полководца с чести, с радости. Обед был, может, и плоховатый, зато сидел Суворов с другом верным, трои суточки гостил Суворов у мезенцей. Пондравились ему народ северный. А солдат его до Архангельского провожал. Суворов оставил другу денег, жил он со старухой не бедно и не нужно, да и от него еще денег осталось.
А мезенцы старики долго про Суворова пропевали.
Наверно, лет сто тому назад, а может, и больше жил на всю Россию известный генерал Суворов. Солдат у него было много, командовал он целыми армиями. Среди других царских генералов не было ему равных, всю жизнь ему везло, таким уж фартовым он родился. Царь об этом знал и потому посылал его на войну. Когда Суворов уходил на войну, то царь мог сидеть спокойно, знал он, что она будет выиграна.
Вернется Суворов только из одного похода, царь посылает в другой. Всю жизнь генерал не снимал с себя шинелки, всю жизнь он мотался со своими солдатами на поле, в тайге да в горах.
Военная жизнь раньше была тяжелой, говорят, по двадцать пять лет в солдатах ходили. Нелегко было и генералу в эту пору служить, но все завидовали его фарту. Генерал не шибко-то других слушался, он себе на уме был. Знал он, что если солдаты тебя любят, то в огонь и в воду они полезут. А солдаты Суворова шибко любили, и не знал он неудачи в боях, от этого и фартило ему.
Когда Суворов последний турецкий поход сделал и турков посмирил, чтобы они на русскую землю больше не зарились, многим его солдатам срок службы кончался. Поговорил он с ними, чем они хотят заняться и куда пойти? Солдаты ему сказали, что желают они идти в Сибирь, а в Россиюшке делать нечего, отцы их и так без земли сидят, а на помещика работать охоты нету.
Суворов попросил царя, чтобы он документы дал его солдатам, чтобы в Сибири им землю нарезали, скотом наделили. Царь не воспротивился, документы все выписал, и пошли бедные солдаты в Сибирь свою жизнь доживать. Некоторые из них уже в годах были, почти стариками.
Дошли они до Сибири, поселились по деревням и начали жить деревенской жизнью.
Много таких солдат стало жить здесь у нас, в Забайкалье. Перво-наперво туго им пришлось, но потом пообжились, к Сибири привыкли. Те, кто помоложе были, поженились, семьи свои заимели, а многие так бобылями поумерли.
Мой дед около половины своей жизни служил вместе со знаменитым Суворовым. Он у него в солдатах был, вместе с ним в поход на Италию ходил, добирался и до Турции. Про те войны все знают, а вот какой был у солдат командир, сам Суворов, — про то мало кто знает.
Ходил мой дед с Суворовым, ходил, много войн провел, за царя-батюшку дрался, русскую землю в обиду не хотел давать, да только толку из того мало получилось. Как состарился Суворов, царь его, как последнюю собаку, от себя отогнал и смотреть на него не мог. А дед мой еще в ту пору в соку был, молодец молодцом.