Наконец показались большие дубовые двери, обитые медью. Стражник втянул голову в плечи и распахнул их.
Перед Томи предстала круглая зала с длинным столом, за которым восседали шестеро правителей. У дальней стены - светлокожий лиссанин, наверняка тот самый Вострум, про которого так много шутят в Элве. Слева от него темнокожий молодой человек - по описанию, так унагиец, а справа - болезненный мужчина с жидкими седыми волосами. Глаза у него были странные, темно-синие, без белков, а кожа бледная и прозрачная настолько, что под ней виднелась целая сетка фиолетовых и голубых венок. Это наверняка Вайзал, король русалок. Напротив него - старый знакомый, король кварков, Талатос: как всегда, хитро улыбающийся. Рядом с ним заросший волосом коротышка - армарский князь, а по другую сторону стола сидел...
- Утречко доброе, господин Амаддариэл, - прошипела Томи, когда вампир встал, уступая ей место. Расторопный слуга быстро сообразил, что к чему, и принес еще стул.
- Позвольте представить, - с невозмутимым лицом обратился Амаддариэл к присутствующим. - Новая хозяйка Загорья и госпожа всех полуэльвов - Томи.
Томи чуть поклонилась и села. Правители переглянулись со своими советниками, сидящими и стоящими за их спинами. Многоголосый шепот ветром облетел зал совещаний, но быстро стих, сменившись настороженными улыбками. Томи ощутила чей-то колкий взгляд, повернула голову, но женщина, сидящая за спиной Вострума, уже отвернулась.
Пока присутствующие разглядывали новую коллегу, Томи как ни в чем не бывало сложила руки на груди и откинулась на спинку стула в выжидательной позе. Это было не слишком любезно, но злость, кипевшая в ней, и жуткая тошнота не способствовали благодушному состоянию.
- Ну, раз уж все собрались... - наконец, пришел в себя Вострум, - приступим, пожалуй. Многоуважаемый Талатос, по традиции, вам первому слово.
Кварк привстал, приветствуя присутствующих, одарил Томи своей странной безгубой улыбкой и приступил к ежегодному отчету:
- Пески Тросварда текучи, но жизнь кварков не особенно разнообразна. Стеклодувы работают по-прежнему хорошо, ювелиры также несравненны. Немного печалит один иссыхающий оазис на старой дороге от Папьего Холма до нашей столицы, так что предупредите своих купцов. Зато наши горняки обнаружили несколько новых жил, и мы возобновляем поставки драгоценных камней.
- А гранита не найдется? - скрипучим голосом неожиданно поинтересовался Вайзал.
- Многоуважаемый Вордлук опять закрыл проход через свои земли? Но от Тросварда до моря далеко, поставки гранита через пустыню в нужных вам количествах обойдутся слишком дорого. Вы уверены, что вам нужна такая сделка? Немые горы совсем недалеко от вас.
- Хочешь, чтобы русалки киркой махали? - улыбнулся Вайзал. - Нет, уж, старый плут, в Немые горы за камнем мы не пойдем и в Королевские водовороты тоже соваться не будем. Что ты хочешь за свои услуги?
- Хм. Даже не знаю. Рыбки бы, но пустыня, пустыня-матушка все съедает сама...
- Знаешь, почем в Русальем Заливе жемчуг? - спросил его Вайзал. - Давай так: мы продаем его тебе по цене рынка в Заливе, а ты берешь на себя расходы по доставке камня через пустыню.
- Идет, - тут же согласился Талатос, и они пожали друг другу руки.
- О-о, - протянул Вострум, - не видать нам теперь жемчуга как своих ушей. Если торговля пойдет через Талатоса, за одну жемчужинку можно будет купить весь мой дом.
Кварк только улыбнулся.
- Вайзал, зачем вам столько камня? - спросил Вострум. - Разве вы теперь ходите по морскому дну и решили выложить его плиточкой?
- Мы строим храм. Под водой. Приезжай, покажу.
- Боюсь, как бы мне потом не всплыть кверху пузом. Морская вода, видишь ли, мокровата для дыхания. Продолжишь?
- Можно и продолжить, - Вайзал привстал и слегка поклонился, показывая, что приступает к докладу. - Под водой все спокойно. Рыбы много, как и всегда, обращайтесь. Беспокоит погода в этом году, так что подледных поставок не ждите, я так рисковать своими не буду. И вообще, Вострум, если ты ждешь купцов от меня зимой, будь добр, чисти проруби! Знаешь, как трудно стучать по льду под водой? Особенно, когда с той стороны тебя никто не ждет?
- Извини, друг, не досмотрел, - покаялся Вострум. - Больше не повторится, обещаю.