- Смотри, - Талатос вытянул руку и указал на явно человеческую фигурку, присевшую у большого дуба. Амаддариэл подошел ближе и опустился на корточки, разглядывая несчастного.
- Не стоит его трогать, - предупредил кварк. - Слыхал я пару легенд о застывших во времени.
Вампир пропустил его слова мимо ушей, протянул руку и принялся раскидывать снежный плащ с фигуры сидящего. Это было не трудно, пушистый снег легко разлетался в стороны. Через пару минут перед правителями предстала фигура эльва: незнакомого и с такими длинными волосами, что даже Амаддариэл, всю жизнь проживший в Элве, затруднялся определить, сколько тысяч лет просидел этот несчастный под гнетом проклятья Туманной долины, удивленно оглядывая чистыми детскими глазами мир перед собой.
- Либо этот бедняга здесь еще со времен Хранительниц сидит и потихоньку стареет, не умирая и не пробуждаясь, либо это легендарный Фиаэл - слуга самой Создательницы.
- Сомневаюсь. Фиаэл давно умер.
- Хм. Кварки об этом не знают. А чего не знают кварки, того никто не знает.
Амаддариэл опустился на колени перед эльвом, положил руку на его выгоревшую под солнцем макушку и прочитал слова прощания. И словно невидимое облачко одним легким выдохом соскользнуло с губ незнакомца - душа оставила недвижное тело. Некоторое время оно еще сохраняло форму, а потом осыпалось серой пылью.
Вдруг из леса выкатился маленький шерстяной комочек и налетел на ноги вампира. Отряхнулся, оглядел чужака, зашипел и стал пятиться. Правители замерли, давая возможность котенку успокоиться и уйти обратно в лес. Но тот вдруг перестал шипеть и с интересом стал обнюхивать Амаддариэла. Потом занятие ему надоело, он развернулся и пошел к кустам, высоко задрав хвост. Лапы его утопали в пушистых сугробах, но котенок бодро прыгал вперед. Возле самых кустов он остановился, снова посмотрел на чужаков и опять продолжил путь, все так же неспешно.
- Надо же, котенок, - запоздало удивился кварк. - Живой, здоровый и совсем обычный, не то что местные твари.
Амаддариэл постоял еще некоторое время в задумчивости, потом двинулся по кошачьим следам.
- Ты куда? - встревожился Талатос. - Он же в лес ушел, в самое сердце Туманной долины!
- А может, мне туда и надо.
- Совсем с ума сошел? Да сквозь Туманную даже легендарные герои не ходили!
- Я не герой, мне можно.
- Амаддариэл, - Талатос дернул его за плечо, но вампир уверенно шел вперед. Кварк поколебался некоторое время и поспешил вслед за ним. Было тихо, слишком тихо для обычного леса. Справа, в самой глубине, клубился туман, и кварк опасался, что кошачья тропа заведет их туда. Но пока что они по-прежнему двигались вдоль реки.
Неожиданно вампир остановился, снял капюшон и расправил уши. Талатос, едва не врезавшись в него, тоже остановился и затих. Вампир наклонил голову, повернул ее вправо, потом влево, поводил ушами, прислушиваясь. А потом вдруг без предупреждения свернул в лес.
Талатосу оставалось только последовать за ним. Они ломились через лес по сугробам. Ветки то и дело хлестали кварка по лицу, не смотря на то, что большую часть веток вампир попросту обламывал, и Талатосу приходилось все время прикрываться. Наконец, деревья кончились, и они выбрались на поляну, залитую бледным послеполуденным солнцем. Талатос осторожно выглянул из-за плеча вампира.
- Эллерское озеро, - восторженно прошептал кварк, когда они поняли, что розоватые шевелящиеся клубы - вовсе не снег, а очень густой и тяжелый туман, укрывающий невидимую поверхность. - Так оно и правда существует.
Амаддариэл подошел к самому краю озера и опустился на колени. Туман потянулся к нему, словно бы принюхиваясь, но не дотянулся, опал на камни и скатился вниз, к невидимой под ватными клубами жидкости.
- Не советую его трогать, - сказал кварк, тоже подходя ближе.
- Почему? - спросил вампир. - Разве Эллерское озеро не состоит из крови Создательницы и не должно очищать и излечивать вошедших в него?
- Ну да. А еще - обжигать и убивать тех, кто этого не достоин. В том числе и иномирцев, к которым, ты уж прости, относится весь твой род.
Кварк, наконец, осмелился и тоже сел рядом. От озера веяло теплом и запахом крови. Вокруг стояла упоительная тишина, нарушаемая лишь падающими с ветвей снежными хлопьями и гудением воздушных медуз. Время от времени из-под туманного покрывала доносился тихий всплеск, и запах крови в воздухе усиливался, оставляя во рту металлический привкус.