И тут Талатос вдруг засмеялся, горько и тяжело. Лаони покосился на него.
- Я понял, в чем ошибся, - отсмеявшись, сказал Талатос. - Это была не Хранительница. В нашем мире только одно существо может вот так рассыпаться на частицы чистой энергии, и только за одним существом может явиться Ветер. Это была Создательница.
Все уставились на кварка.
- И что теперь будет? - высказал Лаони вопрос, мучивший всех.
- Ничего. Все будет, как прежде, - пожал плечами Талатос. - Мы все равно не могли ей помочь: никто не знает, где или в ком она спрятала свою силу, когда уходила. А частицы ее тела сейчас рассеиваются по всему миру.
- Так все было зря? - глухо спросил Амаддариэл.
Ветер взвихрил пушистые снежные ураганчики, зашуршал одеждами и потрепал Тамиладу по вихрастой голове.
- Нет, - уверенно сказал тот. - Она дала нам шанс дождаться возвращения Хранительницы: силы, что она оставила, хватит еще на несколько веков. Я думаю, это был знак: если смогла вернуться Мать, то явится и Дочь. Надо просто жить, и жизнь сама устроится.
- Да, господин, - низко поклонился Талатос, и присутствующие один за другим склонили головы, осознав наконец, кто перед ними.
А Королевский Слуга поднялся с колен, вышел из храма и зашагал на юг - туда, где ждал давно опустевший дом. Туда, куда однажды вернется его настоящая хозяйка.
Эпилог
Утро разгоралось медленно. Небо давно уже посветлело, а солнце все никак не желало показаться из-за горизонта. Одуряюще пахло цветущей черемухой, радостно щебетали птицы.
Амаддариэл сидел на крыше своего дома, подперев подбородок коленом, и глядел на восток. Его свободная рубаха колыхнулась от ветерка, как парус, распущенные волосы неопрятно рассыпались по плечам. На крыльцо, зевая, вышла Вилерна, дошла до колодца, набрала полведра воды. Потом тяжело выпрямилась, держась за поясницу, оглядела небо и вдруг заметила на крыше своего воспитанника.
- Господин! - взволнованно вскрикнула она, всплеснула руками, и ведро полетело в колодец.
Амаддариэл тихо поднялся, пробежал несколько шагов, перепрыгнул на другую крышу, и Вилерна исчезла из поля зрения. Прыжок за прыжком, перебираясь с крыш на деревья и обратно, он добрался до храма и уселся на краю. Внизу поблескивал Королевский Топаз, унесший жизнь Томи. Свечение его было ярким, даже яростным: он все еще хранил отобранную у нее магию и понемногу раздавал в пространство. Элва процветала, и этого благоденствия должно было хватить еще на много лет. Много лет изобилия для бессмертных эльвов взамен нескольких десятков лет жизни, отобранных у одной смертной девушки. Сломать бы этот Камень...
Она потянулась к нему рукой, коснулась волос, но пальцы прошли насквозь, и она с сожалением убрала руку. Носферату смотрел сквозь нее: он не мог видет души.
- Верни меня, - сказала Она.
- Рано, - ответил Ветер.
- Мне было мало. Я не готова расстаться с ним.
- Знаю.
Создательница оглянулась назад, взгляд ее, более не зависящий от условностей тела, пересек огромное пространство и достиг полей за Пелавой, где бродила душа Фиаэла: коса его укоротилась лишь на четыре ладони. До возвращения в мир живых ему еще пара-тройка тысячелетий. И ведь даже не поговоришь с ним: души эльвов без тел неразумны.
- Я сойду с ума, пока дождусь хотя бы одного из них, - вздохнула Она.
Ветер пожал плечами и закрутился вокруг Амаддариэла:
- Хочешь, я его убью?
- Нет, спасибо, - возмутилась Она. – Пусть живет столько, сколько получится. Жаль, что без меня.
- Ты сама установила эти правила. Это ты когда-то решила: чтобы родиться, нужно умереть.
- Я и сейчас так считаю. Но чтобы родиться вместе, нужно, чтобы мы оба умерли, - она помолчала, а потом снова обратилась к Ветру: - Ты уж присмотри за мной, пока я живу свои бесполезные жизни вдали отсюда. И выдерни меня из того гадкого места, как только сможешь.
- Если врата откроются.
- И даже если не откроются: выдерни оттуда мою душу и вставь в любое подходящее тело, как только он снова ступит на эти земли. А мы уж найдем друг друга.
Она последний раз посмотрела на Амаддариэла, вздохнула, и ее родной мир затянул беглянку обратно.
День наконец разгорелся. Амаддариэл поднялся и легкими прыжками отправился в обратный путь. Его ждали гребни, сорочки, плащи, перчатки... обеды, ужины, Советы... годы, десятилетия, стлетия... А он ждал Томи. Теперь он точно знал: госпожа всегда возвращается.