Последний носферату прятался в лавке винных дел мастера - Тивелия. Там же обитал и Сайлус. Как раз сейчас они с Тивелием обсуждали его новый товар:
- Сайлус, друг мой, да я же ради шутки его гнал! Ну, чтоб покупателя привлечь: дескать, вот у меня какое вино есть, глотнешь – огнем дышать будешь.
- И что, дышат?
- Кашляют, в основном. Зато сколько народу собирается! Я им под шумок и нормальное вино продаю. И ты возьми нормальное. Вот, на клюквочке, например. Пальчики оближешь, особенно под рыбку хорошо идет.
- Тивелий, да мне не на питье! Мне бы для врачебных целей: раны очищать, инструменты протирать. Оно ж у тебя не хуже, чем у кварков.
- Ну, если так, может и подойдет, - задумался мастер, подперев пухлую щеку кулаком.
- А еще крепче гнать можешь?
- Не пробовал.
- Давай договоримся так: сколько успеешь за два дня, все куплю за двойную цену.
Тивелий крякнул, но тут же заспорил:
- Эт ты, конечно, хорошо предложил, да мне с друга стыдно столько брать. Я это вино и так переоценил чуток, если честно. Исключительно для привлечения покупателей! Ладно уж, сделаю, не надорвусь.
Зашуршали юбки, и в комнату вплыла хозяйская дочка – Тоня. Девушка была не из писаных красавиц, но и не дурна: прямые песочного цвета волосы, большие глаза, пухлые ручки. Она несла большую тарелку с горячими пирожками. Блюдо колыхалось в такт ее движениям. На последней ступеньке девушка чуть оступилась, но справилась, покраснела, молча поставила пирожки на стол и хотела было убежать наверх, но тут заметила притулившегося в уголке высокого гостя. Гость ободряюще улыбнулся ей, сверкнув клыками. Девушка неловко дернулась, оглянулась на отца, отвесила гостю земной поклон и, покраснев уже до ушей, попыталась-таки скрыться, но тут мужчина подал голос:
- Останься с нами, хозяюшка, раздели трапезу.
Отец кивнул ей, и она, как испуганная до смерти мышь, робко присела на единственный свободный стул: между отцом и Сайлусом.
Во время трапезы Тоня едва ли проглотила хоть один кусочек. Мужчины беседовали о лошадях, о погоде, о болотах, о планах войны. Господин Амаддариэл пугал ее, ведь прежде она никогда не встречала ни одного аристократа, а тут сам правитель. Когда отец торговал с высокородными гостями, она обычно пряталась. А Сайлус, старый друг отца, и вовсе заставлял ее цепенеть.
С ним они впервые увиделись на ее двадцатипятилетии. Таких старых эльвов Тоня прежде не встречала. Когда отец на праздничном пиру, как водилось в их семье, споил всех гостей, повеселевший и шатающийся врач остановил именинницу, взял за руку и пьяным голосом сообщил, что таких милых и послушных девиц прежде не видывал. Затем хмель разбудил в нем профессионала и несколько минут врач изучал ее вены, удивляясь их количеству и дивному переплетению. С венами у нее было все в порядке, но вино отца было столь коварным, что врач вполне мог углядеть и четыре руки вместо двух, не то что красивые вены. Она стояла там, трепеща и заливаясь краской от смущения, страха и какой-то… гордости, что ли. Но с тех пор прошло пять лет, господин Сайлус ее явно не узнавал и казался таким чужим и далеким, что сердце в пятки уходило. А тут еще господин Амаддариэл. Бедную девочку мутило от страха.
Наконец, ужин был окончен, и Тоня поспешила заняться тарелками. Она уже протирала стол, когда колокольчик лавки снова звякнул.
- Закрыто! Поздно уже, приходите завтра, - крикнул Тивелий.
- Извините, не подскажете, где я могу найти господина Сайлуса?
Разомлевший от еды и тепла Сайлус удивился, но вышел к посетителю. В лавке послышались голоса, какая-то возня. Кликнули хозяина. Заинтересованная Тоня передумала уходить. Вскоре в жилую часть дома внесли раненого.
- Так, - протянул Амаддариэл, - а ведь мы еще и воевать не начали.
Отец попросил Тонильи раскинуть кровать в маленькой комнате (материну заняли гости), и на нее аккуратно переложили невысокого худощавого паренька с коротко стрижеными волосами. Возраст по нему не читался абсолютно, щеки ввалились, под глазами синело. Под запыленной одеждой виднелись свежие бинты на ребрах и над коленом.
- Я ему говорю, пусть остановится где-нибудь, подлечится, а он – нет, мол, к правителю мне нужно, в Ламнискату, - бормотал эльв, искавший лекаря. - В каждом городе его уговариваю, в каждой деревеньке, а он – ни в какую. Полежит-полежит, чуть окрепнет, и опять в дорогу.