Так, кто-то шуршит в траве. Не то. Дятел ищет себе пропитание, белочка быстрыми лапками перебирает чешуйки шишки. Не то. Дыхание большого зверя, напуганного пришельцами… Уши его еще немного вытянулись, скрутившись, как морская раковина. Ага. Вот оно. Стук копыт, гасимый мягкой почвой, дыхание лошадей, позвякивание сбруи. Звук шагов. Сайлус идет пешком, но лошади нагружены. Значит, воду он нашел.
Амаддариэл достал из котомки котелок, вылил в него оставшуюся во фляжке воду и поставил на огонь. Любопытная стрекоза присела ему на плечо. Правитель скосил на нее глаза, но прогонять не стал. Движения его замедлились и стали более плавными. Блестящая зеленая гостья мягко покачивалась, наблюдая, как он режет крепко просоленное мясо, опускает его в закипающую воду и отмеряет гречку.
- Гляжу, у вас появилась компания, - пошутил Сайлус и принялся разгружать лошадей. – Это ваше?
Травник бросил правителю стянутый веревками мешочек. Правитель поймал его в воздухе, ощутив внутри что-то мягкое. Его носа достиг приятный запах сдобы.
- Пирожки, - удивленно сказал он, распустив завязки. – Наверное, Тоня постаралась.
- Кто?
- Дочка твоего друга, Тивелия.
- А-а. Ну да, ну да. С чем пирожки-то?
Амаддариэл разломил один, понюхал.
- С черемухой.
- С че… с чем?
- С черемухой.
- Это как она умудрилась? – заинтересованный Сайлус подошел ближе, взял у правителя половинку пирожка. – Каждую ягодку обскабливала? Там же косточки больше, чем мякоти.
- Выдумаешь тоже. В Элагиеве черемуху сушат, а потом муку из нее делают. Ты попробуй начинку, сразу поймешь, что с косточками.
Травник тут же подцепил пальцем черноватую каплю.
- М-м-м. Действительно. Как интересно. А я-то думал, я все о растениях и их применениях знаю.
- Все не знает никто, - ответил правитель, раздеваясь. – Не поможешь? А то каша скоро сварится.
Травник откупорил большой бурдюк и стал выпускать воду тонкой струйкой. Амаддариэл плескался и фыркал, натирал тело и волосы мыльным корнем. Нет, пены это растение не давало никакой, но кожу отмывало до скрипа. Затем правитель помог умыться травнику, и они вместе принялись за чуть подгоревшую кашу.
- Дурная примета, - сказал травник, выскабливая котелок и обнаруживая на дне черный полукруг.
- Ты мне это за сегодня четвертый раз говоришь.
- Вот видите, значит, дурное вы задумали.
- Если б я верил приметам, то… - Амаддариэл покопался в кармане плаща и вынул помятый лист клевера, - то вот эта примета – к удаче.
- Значит, нам четырежды не повезет и один раз – повезет, - сделал свой вывод Сайлус.
- Это значит, ты просто подвержен суевериям.
- Неправда. У каждой приметы непременно есть оправдание.
- Вот и оправдывай счастливый клевер.
- Просто подумайте еще раз. Нельзя идти малым отрядом против целой орды!
- Сайлус, скажи честно: ты боишься?
Травник задохнулся новым аргументом и промолчал. Амаддариэл продолжил:
- Я все решил, и тебе меня не переубедить.
Сайлус не стал отвечать. Удовлетворенный этой победой, Амаддариэл стал расчесывать слишком длинную для его возраста косу. Травник дулся на него еще минут десять. Потом чертыхнулся, отобрал у правителя гребень и принялся заплетать его по-походному, нещадно дергая и выдирая волосы. Амаддариэл шипел, но уголки его губ поднимались все выше: как бы травник не обижался на своего незадачливого правителя, он не позволит ему заплетаться самому – дурная примета!
Пролетел мимолетный невесомый дождь, не промочивший толком ни землю, ни одежду. Прошло не больше минуты, и косое заходящее солнце, выглянув сквозь решетку стволов, вызолотило влажно блестящие листья и травы. Сайлус еще несколько раз раздраженно подергал господина за волосы, завершая плетение, и полез под ель – устраиваться на ночлег. Амаддариэл последовал его примеру, но долго еще ворочался, разглядывая постепенно погружающийся в темноту лес.
Разговоры в лагере стихли. Стали слышнее лесные шорохи и гудение ветра в вершинах деревьев. Амаддариэл из своего елового укрытия видел, как гаснет, выцветает закатный край неба. Послышалось пение – кто-то неумело колдовал, возводя сигнальное заклинание и призывая землю хранить тепло под телами спящих. Слабое колдовство. Наверное, деревенский ведун. Такие даже и не пытаются найти Лаверген – волшебный город, дрейфующий по миру в поисках талантливых магов. Но все же Амаддариэлу было приятно сознавать, что магия еще не настолько выдохлась, чтобы на свет не появлялись такие как этот певец. Это давало надежду, что не все еще потеряно, что еще есть время.