Амаддариэл разбудил спутников, и они облачились в золотистые кольчуги, богато инкрустированные обычным стеклом. Верхом воины смотрелись очень внушительно.
- А если солнце все-таки покажется, урланги слюной захлебнутся, завидев такую добычу под своими стенами, - сказал Амаддариэл, разглядывая результат.
- Отправим разведчиков или рискнем пройти под защитой тумана? – спросил Сайлус.
- Нет времени, нам придется скакать быстро. Ночью я слышал, что Тирра уже очень близко.
- А Тавриэл?
- Тоже где-то рядом.
И они поспешили вперед. Было маловероятно, чтобы урланги ходиди в дозоры в таком тумане, но Амаддариэл на всякий случай непрерывно прислушивался к происходящему. Шум, издаваемый лошадьми и доспехами, мешал ему что-либо услышать, и на всякий случай он держал наготове щит и посоветовал то же остальным.
Час, два, три. Стали попадаться пеньки от вырубленных на дрова деревьев, следы стоянок. Уставшим лошадям позволили передохнуть, а Амаддариэл наконец-то расслышал топот копыт и с юга, и с севера. Но близость крепости урлангов действовала на его людей удручающе. Сайлус пытался шутками поднять боевой дух, но напряжение не отпускало. Отряд снова пустился вперед.
Наконец, эльвы встретили первый отряд урлангов. Их было немного – человек десять, и они не успели даже толком разойтись, как лучшие воины Элвы снесли им головы. Еще час дороги, еще два небольших отряда, еще две удачных схватки с небольшими потерями: одна из заводных лошадей была неглубоко ранена в круп, да Сайлусу, сунувшемуся защищать господина, порвали мочку уха. Рана была небольшой, но на удивление кровавой. Сайлус залепливал ее мхом и удивлялся, как из такой никчемной ранки выливается столько крови. Слипшиеся волосы казались диковинной южной серьгой из тех, которыми торгуют кварки.
Солнце, наконец, начало потихоньку проглядывать сквозь туман, и эльвы увидели, что дорога под копытами широкая и наезженная. Амаддариэл уже начал различать звуки пробуждающегося города.
Но когда дорога резко пошла вверх, и они вынырнули из тумана, это оказалось неожиданностью для обеих сторон. Лошади недоуменно загарцевали на месте, обнаружив перед мордами непреодолимую преграду в виде деревянного частокола. Эльвы сощурились под солнцем, пытаясь быстро оценить обстановку, а урланги-дозорные застыли с открытыми ртами, уставившись на нарушителей в «золотых» доспехах, инкрустированных «драгоценными» камнями. Немую сцену замечательно дополнил вид завтрака, выпадающего из удивленно открытых пастей. Один за другим на стену взбирались все новые и новые урланги и замирали, пытаясь сообразить, откуда взялись эти эльвы и что с ними теперь делать.
Сайлус первым сообразил, что нужно делать.
- Бежим! – заорал он и развернул лошадь. Эльвы, с утра бывшие на взводе, быстро последовали его примеру, и отряд ударился в бегство. Урланги очнулись и заверещали, бестолково бегая туда-сюда. Кто-то схватился за лук, кто-то за меч, и вскоре ревущая толпа бросилась вниз по дороге.
- Получилось! – крикнул Амаддариэл, нервно улыбаясь во все клыки и пригнувшись к шее лошади.
- Да уж, получилось, на наши головы, - ответил Сайлус. – Где они? Я ничего не вижу в тумане.
Амаддариэл прислушался.
- Справа, слева, позади – везде! Скачи, не останавливайся!
И они поскакали. Доспехи больно врезались в их тела, а сердце всякий раз срывалось вниз, когда из тумана выныривала ветка дерева или чья-нибудь грязная рука. Уж что-то, а бегать на своих двоих урланги умели и вполне могли нагнать конный отряд, особенно на знакомой территории. Оставалась небольшая надежда на туман.
- Где Тирра? – крикнул Сайлус откуда-то спереди.
- Не знаю, я ничего не слышу, слишком много шума!
Послышался свист летящего копья, а за ним – сдавленный крик одного из эльвов. "Не останавливаться, двигаться вперед, если дорога жизнь", - вертелось в голове правителя. Туман начал выцветать, все лучше различались пролетающие мимо ветки деревьев и мелькающие между ними силуэты урлангов. На Амаддариэла вдруг ни с того ни с сего нашла неконтролируемая буйная радость. Он лихо засвистел и погнал лошадь быстрее и быстрее, чтобы ветер гудел в его необычных ушах. Засвистели стрелы, но ему пока везло. Упали и покатились по земле, взбрыкивая в воздухе копытами, две лошади, но Амаддариэл не разглядел, ехал ли кто на них верхом, или это были заводные.