— Румиль, ты здесь!
Ниона вздрогнула. К мужчине с дороги спускался молодой человек. Подойдя к художнику, пришедший опустился рядом с ним на землю и взглянул на рисунок.
— Здорово! Надо же, как все у тебя получается! Рисуешь, как настоящий художник, на лютне играешь получше придворных музыкантов… Я уж не говорю про это, — он хлопнул по рукояти своего короткого меча. — Завидую! Телохранитель усмехнулся и вопросительно взглянул на пришельца. Тот пояснил:
— Княгиня тебя разыскивает. Время обеда. Пойдем.
Румиль медлил.
— Пойдем! Госпоже негоже ждать. Что-то не нравится мне, как она выглядит. Я Дию сказал, а он только отмахивается. Ее бы сейчас развеселить, порадовать чем-нибудь! Эх, плохо, что князь осенью не вернулся.
Румиль кивнул, коротко вздохнул, отложил доску с рисунком и стал закрывать баночки с красками. Посыльный помог ему. Пока он возился с замком на коробке, Румиль спустился к воде и сорвал лилию, а потом, захватив рисунок, торопливо зашагал за молодым человеком, несшим его краски.
Уже год Ниона любила телохранителя княгини. Она встречала его почти каждый день, наблюдала и стремилась найти, но не находила в нем ничего, что могло бы охладить ее чувства. Несомненно, этого человека Нионе послали боги. Они знали, что только такой мог разбудить в ней любовь. Девушка с презрением вспоминала высокомерных щеголей — кавалеров ее сестер. Вспоминала их глупые письма длиной в лигу, слабость и жеманность. Связать свою судьбу с одним из них? Нет, пусть ее дурочки-сестрички млеют от их слащавых комплиментов и из кожи вон лезут, чтобы заполучить их в женихи. Это не для нее. Не про придворную молодежь складывались старинные легенды, которые она так любила. Там, на страницах книг, жили спокойные, сильные, гордые мужчины, дорожившие честью и долгом, а не приятной внешностью и пышными костюмами.
Когда вечером Ниона вернулась домой, ее ждал Дию.
— А я за тобой, красавица моя. Княгиня хочет тебя видеть.
Девушка удивленно взглянула на старика: — Меня? Зачем?
— Ниона, не задавай вопросов. Раз госпожа хочет тебя видеть, придется пойти, — урезонила дочь Карина. — Не упрямься, пожалуйста.
— Может, наденешь что-нибудь понарядней? — ободряюще подмигнув дочери, спросил Ясперс.
— К чему? — пожала плечами Ниона. — Ты меня проводишь, дедушка? — с неожиданно мягкой улыбкой обратилась она к Дию.
— Конечно! Затем и пришел. Пойдем, если ты готова.
Ниона и лекарь миновали три больших зала и вошли в княжеские покои. Девушка сама готовила их к приезду владелицы после большого ремонта. Ясперс убрал мусор, а она, наводя чистоту, показывала рабочим, где вешать светильники, занавесы и ковры, как расставлять мебель, высаживала на клумбы цветы, подбирала картины и каминные украшения. Странно было делать все это для совершенно незнакомого человека. Интересно, понравилось княгине ее новое жилище?
С того времени, как войско Атни спустилось в подземелье, прошло уже две недели. Суматоха переселения улеглась, и сейчас, по всей видимости, она и узнает мнение госпожи. Хотя какая она ей госпожа, эта никогда ею не виданная княгиня! Пройдя пустую приемную, девушка и лекарь вошли в Каминный зал. Княгиня была одна. Она полулежала на кушетке, при ярком свете фонаря читая свиток. Увидев гостей, она отложила свиток на столик рядом с кушеткой и, с улыбкой указав на кресла, пригласила сесть. Не обращая внимания на приглашение, Дию подошел к госпоже, склонившись над ней, коснулся губами лба и, удовлетворенно погладив ее по плечу, отправился к стоявшему в глубине комнаты дивану, придвинул к себе светильник, улегся на мягких подушках и погрузился в дремотное чтение.
Ниона с интересом смотрела на княгиню. Надо же, эта маленькая, слабая женщина — повелительница их страны! Княгиня зябко куталась в пушистый плед. Только ее лицо и руки были открыты. Девушка скользнула взглядом по украшенным перстнями с мерцающими самоцветами хрупким кистям, по алмазному ожерелью на шее, по утомленному, худому лицу… Она замерла, увидев в волосах княгини лилию.
— Ниона, прости, что так долго не посылала за тобой, — наконец заговорила княгиня. — В последнее время мне нездоровится. Но, надеюсь, это скоро пройдет.
— Я тоже надеюсь, госпожа моя, — подал голос старый лекарь. Княгиня улыбнулась: