— Я был сегодня на Северной галерее, когда навстречу мне показался Дарк. Он шел вразвалку, словно был хозяином дворца, а вокруг толпились зеваки. Не знаю, что их в нем привлекает — то ли его доблесть, то ли уродство. Когда он поравнялся со мной, я потребовал, чтобы он вежливо поклонился. Нет, не мне, а сану советника, являющегося твоим представителем, княгиня. Ведь, проявляя неуважение к нам, тем самым проявляют неуважение к тебе, согласись!
— Да, несомненно. И что он ответил? — спросила Элен.
— Мне стыдно за него! В ответ на мои мягкие увещевания он оглядел меня с ног до головы, громко, развязно захохотал во все горло, а потом плюнул мне под ноги!
При этих словах советники заговорили все разом. Слышались возмущенные возгласы:
— Как он посмел!
— Оскорбить Совет!
— Негодяй!
Княгиня с удивлением обнаружила, что эта история никого не оставила равнодушным. Только что все они были друг другу чуть ли не врагами, но стоило задеть одного из них, как все забыли о разногласиях, вновь едины и полны решимости добиться правосудия и уважения к себе.
— Хорошо, я поговорю с Дарком.
— Нет, княгиня, ты должна не просто поговорить, ты должна наказать его. Пойми, унижая нас, он тем самым унизил и тебя на глазах у твоих подданных.
— Он напрасно сделал это, — нахмурилась Элен.
— Вот именно, госпожа! — поддержал Ворондила Мэллор. — Сегодня они плюют под ноги нам, завтра захотят плюнуть под ноги тебе. Кто знает, не захочется ли им большего!
— Ну нет, Мэллор. — Однако в голосе Элен послышалось сомнение.
— Ты зря им так доверяешь. Настали времена, когда за такое слепое доверие можно дорого заплатить. Отдать всю военную власть и мощь в руки одного народа неразумно. Стоит кому-нибудь из двергов попытаться выйти из повиновения, и усмирять их будет некому. Госпожа, подумай.
— Но до сих пор этого не случалось!
— До сих пор — да, но кто поручится, что этого не произойдет и впредь? — спросил Ворондил.
— Так было всегда! Обычай этот установил еще мой отец, да и потом не было нужды менять его.
— Не было, госпожа, но теперь иное время.
— Почему иное?
— Мир меняется, меняемся мы, и кто знает, не меняются ли дверги, а вместе с тем и их мысли.
— Это неубедительно.
— Буду откровеннее. — Мэллор склонил голову, на миг замолк, а потом решительно сказал: — Госпожа, и наши отношения с южным соседом меняются, но далеко не в лучшую сторону. Тебе это прекрасно известно. Возможно, вскоре морнийцам покажется, что мы слишком самостоятельны, слишком свободны, и тогда они попытаются это изменить. Согласись, при таком положении вещей дверги вновь станут слугами старого хозяина. Мы окажемся беззащитны перед врагом.
— То, что ты говоришь, невозможно! — Элен вдруг почувствовала, как закружилась голова.
— Отчего? Нет, госпожа, нужно иметь мужество признать, что это так. Нет ничего вечного. Мы долго жили в мире, но это не значит, что так мы будем жить всегда.
— Я не думала об этом, — растерянно сказала Элен.
— А мы думали и думаем постоянно, ведь на то мы и советники! Госпожа, ты не должна расстраиваться. — Голос Мэллора стал еще более мягок, в нем слышалось сочувствие. — Если не уверен в старых друзьях, нужно искать новых. Поэтому посольства — наша главная забота теперь.
— И есть что-то обнадеживающее?
— Есть, госпожа. Куртанэ прислал к тебе своих людей. Они прибыли сегодня днем и рвутся на прием.
— Куртанэ? Странно. Давненько я не слыхала о нем. Что ему от нас нужно?
— Не знаю. Глава посольства настаивает на встрече с тобой.
— Чем его мы не устроили? — пробурчал Ворондил.
— Видимо, на это у него есть причины, — возразил Мэллор.
— Куртанэ — глава Совета Запада, великий мудрец. К каждому его слову прислушиваются. Друзей ему не занимать, отчего же он шлет посольство в маленький Раэнор, чем может быь полезен ему союз с нами?
— К чему гадать, госпожа! Прими посла, и все станет ясно.
— Прямо сейчас? — удивилась княгиня.
Мэллор был настойчив:
— А почему бы и нет? Он ждет.
— Хорошо, я снова последую твоему совету. Пригласите послов Куртанэ.
Тотчас сидевший с краю Таргон встал и быстро вышел. Пока длилось ожидание, Элен размышляла, чем же заинтересовала она мудреца, но так ничего и не придумала. Дверь вновь отворилась, вошел Таргон, а следом за ним показался высокий смуглый человек, одетый в черное, с четырехконечной белой звездой — знаком Куртанэ на груди. Отстранив Таргона, он твердым шагом прошел прямо к трону. Не дойдя до него двух шагов, посол остановился, почтительно поклонился и, лишь дождавшись ответного мягкого кивка головой и приветливой улыбки княгини, заговорил: