— Чья это работа?
Советник обернулся назад и снова хлопнул в ладоши. Тотчас из палатки вышел богато одетый раэнорец и еще двое человек в одеждах попроще и победнее. Увидев княгиню, хозяин низко поклонился и, выпрямившись, застыл без движения, опустив глаза. Элен сразу узнала этого человека. Веселая улыбка сошла с ее губ, и княгиня сухо обратилась к стоявшему перед ней книжнику:
— А ведь я была уверена, Юхим, что ты снова окажешься первым. Ну, что на этот раз послужило темой для твоего шедевра?
Книжник в тон ей, без малейшего смущения ответил:
— Это список древней легенды бессмертных. В ней говорится о том, что там, где сливаются небо и море, из голубой бездны поднимается прекрасный остров Эалонд, уже тысячи лет ждущий своих хозяев — альвов. А они все не плывут.
Элен строго спросила Юхима:
— Откуда ты узнал легенду?
Тот молчал. Тихий голос рядом с княгиней произнес:
— Я рассказал ему об этом.
Элен с изумлением оглянулась на спутника. Талион не отвел глаз и выдержал ее наливающийся гневом взгляд.
— Так, значит, ты забыл о запрете? — вновь обернувшись к Юхиму, грозно спросила Элен. Тот склонил голову:
— Нет, госпожа. Я помню, что всякое упоминание об альвах преступно. Вот только не могу понять, почему.
Княгиня вскинула голову и надменно произнесла:
— А тебе и незачем понимать. С тебя достаточно того, что это понимаю я и мои советники. Не так ли, Ондогер?
И ее глаза под нахмуренными бровями сверкнули вызовом. Советник склонился в глубоком поклоне. Княгиня продолжала:
— Я могла бы приказать, чтобы тебя и твоих подручных выслали из столицы куда-нибудь подальше, в приграничный поселок, отняв инструменты и запретив работать! И я была бы права!
— Госпожа… — подал голос Талион, но тут же смолк, остановленный гневным окриком княгини:
— И ты тоже не избежал бы наказания за свою несдержанность, упрямый альв! Но сегодня праздник, Аэрэлин. И поэтому я решу по-другому. Ты, — она метнула взгляд на Юхима, — завтра же переедешь во дворец. Отныне ты будешь изготавливать книги только для меня. И эти двое тоже. Кстати, где ты нашел таких великолепных мастеров?
Понимая, что возражать против решения княгини — безумие, Юхим хмуро ответил:
— Переписчик наш, раэнорец с западных поселений, а переплетчик нашел меня сам. Говорит, что сбежал от степняков.
Он замолчал. Элен обратилась к советнику:
— Ондогер, благодарю за мудрый выбор. Ты умеешь ценить истинно прекрасное. Прошу, проследи, чтобы мое решение было выполнено. Пусть над палаткой Юхима поднимут мой флаг. Лучшего должны знать все. Да, и еще. Я хочу купить эту книгу.
— Она не продается, госпожа. — Голос книжника был непреклонен. Элен шевельнула бровью:
— Это еще почему?
— Она уже не моя.
— А чья же?
— Княгиня, не стоит огорчаться, — опять подал голос Талион, — эту книгу мастер подарил мне, еще не зная, что на нее падет твой выбор. Но досадную ошибку легко исправить. Книга твоя, прошу, прими ее.
Элен взглянула на Юхима, потом на альва, пожала плечами и вдруг улыбнулась:
— Какие же это все-таки пустяки! Талион, друг мой, это чудо доставят в твой дом. Однако в наказание ты должен будешь рассказать мне легенду.
Альв откликнулся:
— Разумеется, княгиня. Почту за честь.
Ондогер, Юхим и его люди отошли, и княгиня, тронув поводья, поехала дальше. Когда, бросая любопытные взгляды на хмурого победителя, мимо проследовала ее многочисленная свита, разошлись зеваки, стих завистливый шепот, у палаток опять наступила тишина. Советник Ондогер с мягкой улыбкой, такой необычной на его бесстрастном лице лице, обратился к Юхиму:
— Ну вот, мастер, тебе и повезло. Только что ты стал придворным княгини Элен.
Книжник отвернулся и горько произнес:
— Только что я стал ее рабом.
Княгиня медленно объезжала палаточные ряды, и там, где, возвещая о ее приближении, появлялись герольды, шум и крики смолкали, толпа расступалась, образуя широкий коридор. Хозяева выставленного товара, встречая правительницу, выходили вперед. Затем из пестрого собрания советники подводили к ней лучших умельцев. Многих из них Элен давно знала. Так, среди виноделов первым опять оказался Альвис, и ему снова было предоставлено право целый год торговать вином без пошлины. Альвис уже лет десять поставлял лучшие вина в погреба княжеского дворца. Первым из кузнецов вновь был признан Никсо, а лучшим оружейником — Гревис, друг советника Арафанта. Парфюмеры на этот раз преподнесли госпоже новые духи в алмазном фиале, плод их пятнадцатилетнего труда.