— Сегодня я, Дию, после долгих лет службы Раэнору слагаю с себя обязанности Главного лекаря. Пользуясь правом и исходя из долга, я выбрал себе преемника. Все вы достойны своего занятия, все обладаете глубоким, смертельным для непосвященного тайным знанием и можете применять его на пользу себе и другим. Поэтому выбор мой был так труден. Однако сегодня все вы с ним согласились. Ты, Фрэй, отныне являешься главой лекарей Раэнора, первым средь равных, и отныне ты понесешь это тяжкое бремя.
С этими словами Дию снял с себя золотую цепь с диском и надел ее на шею Фрэя. Тот стоял молча, не шелохнувшись, только чуть дрогнувшие уголки рта и сжавшиеся в кулаки ладони выдавали волнение. Взяв его под руку, старик подвел молодого человека к княгине.
— Госпожа, вот новый Главный лекарь Раэнора.
Элен внимательно оглядела подошедшего. Он ничем не отличался от тех, остальных. Тот же скромный наряд, спокойное, бесстрастное выражение лица, серьезные карие глаза, тонкий, строгий рот. Вот разве что ежик непослушных, не по обычаю Раэнора, коротких волос.
— Откуда ты родом? — наконец спросила княгиня.
— Мои родители — кочевники с северо-востока. — Его голос был глубок, хоть и негромок. И взгляда он не отводил. Услышав его ответ, раэнорцы снова неодобрительно зашумели.
— Опять безродный выскочка!
— Почему этот старик не выбрал Гельмира?
— Ему нельзя доверять!
Однако ни княгиня, ни тот, к кому относились эти слова, будто и не слышали их.
— Так, стало быть, ты хороший лекарь?
— Так считают другие.
— А ты сам?
— Лучше многих, но многие лучше меня.
Элен усмехнулась.
— Почему же согласился стать первым?
— Моего согласия не спрашивали, княгиня.
Она метнула на Дию угрожающий взгляд и коротко скомандовала:
— Фрэй, ты поедешь со мной. Коня Главному лекарю!
Тот хотел было возразить, но промолчал, остановленный предостерегающим взглядом Дию. Тотчас слуга подвел ему каракового тонконогого жеребца в богатой упряжи, и лекарь, ловко вскочив в седло, смирил гордое животное и заставил повиноваться себе.
— Кровь! — презрительно переговаривались меж собой в свите княгини.
— Чего еще ожидать от дикаря!
— И в руках этого пришельца отныне будет наша жизнь!
Еще восточнее, в низине, часть поля была отгорожена. Огромное пространство оцепили отряды двергов — лучшие воины четырех приграничных гарнизонов. Южный и Восточный возглавлялись своими капитанами. Дарка, капитана Западного гарнизона, заменял его помощник, потому что после жалобы советников княгиня резко воспротивилась его присутствию на празднике. Дверг в ответ проворчал, что сытно поесть, изрядно выпить и посмотреть на мордобой он может и дома, а больше на Аэрэлине и делать-то нечего. Элен сделала вид, что не слышала этой грубости. Вот только Северный гарнизон остался без капитана, совсем недавно отравленного хитрыми степняками, с которых он нещадно взимал дань.
Дверги стояли, тесной лентой оцепив площадку, сжимая в руках обнаженные ятаганы. На их коротких плащах был вышит герб Раэнора: над черными пиками гор бледное око луны. Да сами плащи отличались цветом, показывая, к какому гарнизону причислены их владельцы. У южан они были темно-красные, у восточных — коричневые, у западных — темно-зеленые, у северян — черные.
На окруженной двергами части поля были выстроены ряды деревянных скамей, окружавшие поляну длиной не менее четырехсот шагов, на которой должны будут проходить состязания. На южном конце поляны были приготовлены места для посольств. Под отдельным навесом стояло высокое кресло княгини. На противоположном конце площадки расположился маленький отряд из двадцати двергов, стоящих в колонне по четыре. Это были лучшие бойцы Северного гарнизона. Именно из них княгине предстояло сегодня выбрать одного, который и станет капитаном.
Элен подъехала к площадке. Тут же к ней подбежал низкорослый, мрачный дверг, капитан Южного гарнизона, и схватил под уздцы ее коня. Ахор, на удивление гостям, не стал противиться и дал себя увести. Снова поднялся невообразимый шум. Свита княгини спешивалась. Началась толкотня и споры из-за мест. Элен опустилась в кресло из резного черного дерева и принялась терпеливо ждать, пока вся эта пестрая, шумная толпа разместится на скамьях. Послы и почетные гости устраивались соответственно рангу на расположенных полукругом чуть позади княгини мягких сиденьях под навесами. Внезапно Элен поймала себя на том, что боится! Охватившее ее утром радостное возбуждение прошло. Вместо него росла, поднимаясь из глубины души, тревога. В тщетной надежде забыться княгиня с усиленным вниманием пыталась наблюдать за происходящим. Придворные расселись по местам, и теперь помосты стали похожи на пышные цветочные клумбы. Совсем недалеко, слева, заняли свои места альвы. Они тихо меж собой переговаривались. Элен отослала Талиона к родичам, и он сидел в первом ряду, о чем-то оживленно споря с соседом. Княгиня узнала светловолосого, с мягкой, чуть застенчивой улыбкой альва. Это был Амандэйл. Слева чинно расселись гримы с женами и детьми. Элен улыбнулась: в старинных книгах говорится, что женщины гримов так же непритязательны и грубы, как мужчины, но о раэнорских дамах такого не скажешь. Эти прекрасно разбирались в последних модах, кокетничали не меньше прочих и умели вытягивать из упрямых мужей деньги на обновки. Гримы шутили и громко, от души смеялись. Однако княгиня прекрасно знала, как обманчива эта открытая бесшабашность. Надменностью, высокомерием, презрением к чужакам они превосходили всех остальных раэнорцев, вместе взятых.