...Группа «Лоц-Мэн» записала 4 квартирных альбома, прежде чем пришел черед первого профессионального. Случилось это в московском ДК МЭЛЗ, в Перми тогда попросту не было студий. Выдернул Полотно и компанию в столицу небезызвестный деятель звукозаписи переходного периода, ныне продюсер, Валерий Ушаков и студия «Звук» в лице Юрия Севостьянова и Андрея Луки-нова. Переваривая приглашение мэтров полупод-польного тиражирования, Анатолий, накануне распродавший буквально все, с ужасом представлял себе перспективу «втискивания в плацкарту минимум шести музыкальных харь». «Не волнуйся, оплатим», — пообещали «Ушаков и Ко» и обещание свое сдержали. У группы «Лоц-Мэн» появился альбом «Привет от Леньки Пантелеева», названный так по одной из самых известных песен Полотно, своего рода «теневому хиту». Официальным хитом была радостная и солнечная песня-настроение «Черное море». В заглавной композиции «Привета от Леньки...» содержится намек на любопытную историческую версию, суть которой такова: Пантелеев был, на самом деле, не жиганом-бес-пределыциком, а состоял под крышей ОГПУ, во всяком случае, делился с чекистами «экспроприированным».
Удивительно, что с таким-то матерьяльцем Полотно в 1991 году удалось достичь вершин тогдашнего официоза — выпустить настоящую виниловую пластинку, компакт-диски в России еще не производили. Неповоротливая «совковая» «Мелодия» пыталась было мерить «шансонное» искусство худсоветами, да не тут-то было. Монополию винилового монстра уже вовсю подтачивали независимые лэйблы, и в их числе SNC-Records Стаса Намина, возглавляемая тогда Александром Морозовым. Там Полотно встретили с распростертыми объятиями. Тому был продуманный резон. Это ли не удар: фактический «блат-няк» на пластинке. 120 тысяч проданных копий свидетельствуют: расчет оказался верным. В абсолютно не ангажированном (1991 год) хит-параде «Московского Комсомольца» пластинка группы «Лоц-Мэн» стояла по продажам на 4 месте — после «Скорпионз», мюзикла «Иисус Христос — Суперзвезда» и альбома «Комбинации». Следом за «Лоц-Мэном» шла группа «Любэ»...
«Головокружения от успехов ни у кого не наблюдалось, — вспоминает Полотно, — понтов не прибавилось. Но удивлены были очень. Едем в поезде: по местному радио крутят наши песни. Заходим на посадку в самолете — то же самое».
После столь ошеломляющего подъема Анатолий Полотно неожиданно выпадает из «шансон-ной» тусовки. Не до музыки стало: в1991 году у них с Наташей родилась дочь Ольга. Анатолий в авральном порядке занялся обустройством в Москве семейного гнезда. И вот, в 94-м — прорезался телефонным звонком: записал-таки новый альбом. Программа «Шара №8», вышедшая на «союзов-ских» кассетах, оказалась на удивление «уголовной» по тематике, пожалуй, самой блатной из всех, что у него есть. Явным диссонансом «Ништяку», «Почему не платят пенсию ворам...» и «На Тверской, на квартире воровской...» звучала трогательная «Город, спи» — колыбельная для маленькой дочери. Потом у Анатолия стало появляться больше песен подобного плана: «Только ты...», «Суета». Вместе они выстраиваются в своеобразную линию «мелодий сквозь сон» — доселе совершенно нехарактерную для жанра и для самого автора «Леньки Пантелеева».
Тому, что «Шара №8» в целом получилась «блатной», есть объяснение: Анатолию пришлось на некоторое время присоединиться к героям собственных песен. Трагифарс: одного из самых известных артистов-пермяков арестовали власти родного города. Впрочем, воспевший Екатеринбург Александр Новиков, во времена оны тоже не был обласкан чиновниками «малой родины». Здесь и в другом — явные аналогии. Как и Новикова, Полотно брали по сфабрикованным обвинениям. В его случае — шили уклонение от уплаты алиментов по первому браку, которое пытались затем переквалифицировать в статью о нетрудовых доходах. «Что еще за певец выискался? Какие такие пластинки сумасшедшими тиражами, почему так много концертов? Закрыть немедленно!»
«Да их элементарно душила жаба, — говорит Полотно. — Плюс ко всему, в моих песнях чинушам был совершенно очевиден если не «антисовок», то затрещина их, чиновничьей, логике, по которой следовало, что популярность может быть только санкционированной, и ни какой иной».
Еще со сталинских времен повелось: арестовывают, обычно, в самый неожиданный для человека момент. Анатолий, например, приехал в Пермь, чтобы забрать старшую дочь Лизу в Москву, на Елки.
«Да у меня же все оплачено на три месяца вперед, — тряс певец квитанциями. — Но их это не волновало. Увезли в «Иваси» — местную каталажку, а наутро в СИЗО. Там забрили лоб — все как положено».
Но дела состряпать не удалось: информация об аресте через пермское радио «Максимум» дошла до столицы и на Урал отправился корреспондент передачи «Человек и закон» Константин Абаев. С обвинителями разошлись полюбовно: «Мы тебя выпускаем. Но чтобы никакого ТВ не было, а то найдем, за что посадить опять...»