— Я знаю, что я сказал. Точно так же, как я знаю, что я сделал, — он взмыл в небо прежде, чем я успела ответить.
Что-то металлическое блеснуло в воздухе, затем упало вниз и с тихим звоном ударилось о половицы. Неужели монета выпала из кармана Эйса?
Я прищурилась. Это не было монетой.
Я бросила взгляд в сторону катафалка.
Рядом с ним стояла моя «Хонда».
Эйс вернул мою машину обратно.
Как раз перед тем, как носилки прокатились бы по моим ключам от машины, я подняла их с пола и крепко сжала.
Теперь моё обвинение было горьким на вкус.
Сжимая ключи, я посмотрела в почерневшее небо. То, что он проявил ко мне доброту, не означало, что он проявил её к Холли.
Верно?
ГЛАВА 3. ИСЧЕЗАЮЩЕЕ ТЕЛО
После того, как Джимми и врачи скорой помощи ушли, после того, как мой отец лёг спать, не установив причину смерти, Айлен осталась со мной.
— Знаешь, мама рассказывала нам с Новой эту сказку — эту легенду — перед сном. Что Готтва использовали специальную древесину для погребения своих мертвецов. Рябиновое дерево. Очевидно, оно обладает магическими свойствами. По крайней мере, так считало наше племя.
Я отвела взгляд.
— Они также заворачивали своих больных в рябиновую кору и помещали их в парилки. Очевидно, рябиновый дым творил чудеса с новыми болезнями, которые поселенцы привезли с собой из Европы.
Глазами я проследила вишнёвый узор на керамической чаше, которую нарисовала во время вечеринки по случаю седьмого дня рождения Касс. Она стояла посреди нашего деревянного журнального столика, ярко-красная рана в нашей гостиной в военно-морском стиле.
Айлен присела на корточки перед камином, поднося длинную спичку к пушистому ворсу, который она соскребла с фильтра нашей сушилки. Огонь разгорелся и поглотил серый пух, прежде чем перекинуться на бревна.
— Я разжигаю костёр из рябиновых дров в честь Холли. Очевидно, дым поможет направить её к Великому Духу.
Холли решила стать фейри. Я сомневалась, что Великий Дух хотел иметь с ней что-то общее. Но, может быть, наш Великий Дух был всепрощающим.
Айлен села на пятки и уставилась на белый огонь.
— Безумно думать, что такое большое племя было полностью уничтожено. Что мы последние. И мы даже не чистокровные Готтва. Такое ощущение, что мы почти последние в своём роде. Может быть, так чувствовали себя динозавры.
Я улыбнулась её сравнению. Но потом я подумала об этом и сказала:
— Или ты могла бы посмотреть на это так, как будто мы первые в новом роде.
Она улыбнулась мне.
— Посмотрите, кто стал оптимистом.
Оптимист? Я была оптимистом? Или я была просто научным наблюдателем?
Айлен подошла ко мне, поцеловала в лоб и сказала, что идёт спать. После того, как она закрыла дверь в комнату для гостей, я села на диван и стала смотреть на огонь. Я думала об Эйсе, но мысли о фейри действовали мне на нервы. Мой взгляд поднялся к стене над камином, где мама повесила медный таз моей бабушки.
Каждое лето бабушка Вони варила варенье в этом тазу, наполняя дом запахом сиропа и сока. Она всегда добавляла съедобные цветы в свои варенья. Поиск цветов был моей работой. Она совала дневник, заполненный акварельными рисунками съедобных растений, в мои маленькие ручки и отправляла меня на поле Холли собирать их. Иногда Блейк ходил со мной. Мы воображали, что отправились на поиски сокровищ. Мы бродили по полю, проверяя и перепроверяя страницы, надеясь найти точные совпадения. Когда нам это удалось, мы чувствовали такой восторг, как будто выиграли приз.
Наполнив сумку лиловыми цветами анжелики или лепестками календулы, мы лежали в траве и смотрели, как неутомимые пчёлы потягивают нектар и пьяно носятся по потрескивающему воздуху.
Огонь вспыхнул, унося меня прочь от гудящего голубого поля, прочь от Блейка. Обугленное полено упало и зашипело, разбрызгивая искры по ковру. Я вскочила, вытащила противопожарную заслонку, которую Айлен забыла поставить на место, и смахнула пепел с ковра щёткой для камина.
Убедившись, что через экран больше не полетит пепел, я спустилась в подвал. Мне потребовалось две попытки, чтобы найти холодильную камеру, в которой находилась Холли. Они развернули одеяло вокруг её тела, но не сняли с неё белую хлопчатобумажную ночную рубашку.
Вид её такой хрупкой скрутил мои внутренности. Я полностью выдвинула ящик и посмотрела вниз на пожилую садовницу. Я не была уверена, было ли это из-за того, что Эйс сказал мне, что она превратится в пепел, но казалось, что её кожа приобрела серебристый блеск.
— Что с тобой случилось, Холли? — пробормотала я, блуждая глазами по её неподвижному лицу. — Ты действительно подхватила что-то такое человеческое… как ветрянку?