Я проснулась оттого, что он стоял у окна. Свет снаружи был розово-фиолетовым и подчёркивал его широкое тело. Некоторое время я молча наблюдал за ним, гадая, что происходит у него в голове. Он торопился домой? Сожалел ли он о том, что мы сделали? Моё сердце сделало сальто, и моё клеймо загорелось, выдавая меня.
Он обернулся, улыбка исказила его измождённое лицо. Это было не сожаление, это были усталость и страх.
В этот самый момент в комнату ворвался папа. Я уставилась на него, понимая, что означает его присутствие.
Эйс уйдёт.
И он сделал это.
Это было почти шестнадцать часов назад, и его отсутствие сводило меня с ума.
Под кайфом от адреналина и нервов я не могла отдохнуть — и как я старалась! Я была так взвинчена, что после домашней трапезы с папой, которая включала много свежевыжатого лимонного сока на жареной на сковороде рыбе — я не была уверена, как моё тело отреагирует на лимон, поэтому я избегала этого — я накрасилась и завила кончики волос. Затем я надела свои чёрные кожаные леггинсы и водолазку без рукавов. Пыль Эйса всё ещё покрывала мою шею, но я хотела, чтобы он забрал её обратно.
9:55 ВЕЧЕРА.
Я подошла к окну и посмотрела на ночное небо. Серо-стальные облака закрыли луну и звёзды, что должно было сделать яркую парящую фигуру более заметной. Я наблюдала и ждала. Десять минут спустя за моим окном всё ещё было темно.
Я отправила Эйсу СМС. Оно осталось без ответа.
Я спустилась вниз, где шериф Джонс и папа смотрели футбольный матч, потягивая пиво, как будто они вернулись в старшую школу.
— Я собираюсь ненадолго зайти к Би.
— Хорошо, милая. Не возвращайся домой слишком поздно.
Его отеческая забота немного утихомирила мою нервозность. Я обнял его, пожелал шерифу приятного вечера, а затем схватила ключи и поехала на Морган-Стрит. Припарковавшись в конце квартала, я снова посмотрела на небо. Не было даже малейшего проблеска света.
Это была самая тёмная ночь на свете.
Когда я вошла в «Би», несколько посетителей, задержавшихся за напитками и десертами, уставились на меня. Я слегка помахала им рукой, направляясь к бару, где Касс вытирала бокалы для вина.
— Тебе удалось поспать? — спросила она.
— Нет. — Я забралась на один из барных стульев и закинула одну ногу на другую. Моя верхняя нога лихорадочно подёргивалась.
Она поставила стакан рядом с остальными на деревянную полку позади себя, затем перегнулась через стойку.
— Я хотела тебя кое о чём спросить, — выражение её лица было таким серьёзным, что я перестала дёргать ногой.
Узнала ли она об Астре? Что случилось с её телом? Удалось ли Эйсу вытащить его из больницы до того, как оно превратилось в пепел?
— Я нашла кое-что в твоём ящике для носков, — сказала она.
Я сглотнула. Что я положила в ящик для носков?
— Рукописный словарь. По крайней мере, я так думаю. Я не хотела подглядывать, но…
— Но ты ничего не могла с этим поделать? — я не хотела показаться такой резкой, но что, если она поймёт, что фаэли — это язык фейри?
Она опустила глаза.
— Мне жаль.
Я схватила её за руку.
— Нет. Я не хотела огрызаться на тебя.
Она снова взглянула на меня сквозь свою длинную чёлку и натянуто улыбнулась.
— Что за язык фаэли?
Я так отчаянно хотела сказать ей правду, но это перевернуло бы её мир с ног на голову.
— На нём говорило племя моей пра-пра-прабабушки.
Так. Я не солгала.
— Я никогда не слышала о фаэли, — сказала она.
— Они были соседним племенем.
Она нахмурилась, что заставило моё сердце учащенно забиться и мою руку. К счастью, это была не та, которой сжимала пальцы Касс. Я всё ещё беспокоилась, что она могла бы увидеть это, если бы посмотрела достаточно пристально.
— У Эйса есть местные предки?
Я совсем забыла о своей светящейся руке.
— Хм?
— Некоторые из слов, которые он произнёс в ту ночь, когда мы вернулись домой с того боя без правил… некоторые из них напоминали те, что были в этом словаре.
Я отпустила её руку, затем заправила прядь волос за ухо.
— Я сомневаюсь в этом.
Я бросила взгляд в сторону двери, которая только что звякнула. Разочарование вспыхнуло у меня за грудиной при виде старого мистера Гамильтона.
— С другой стороны, что я могу знать?
— Я почти уверена, что ты много чего знаешь об Эйсе. В конце концов, вы, ребята, проводите много времени вместе.
Я снова перевела взгляд на её лицо.
— Нет, не проводим.
Она улыбнулась, слегка покачала головой, а затем оттолкнулась от стойки.
— Да, проводите, — она откупорила бутылку белого вина, наполнила высокий бокал кубиками льда и налила в него золотистую жидкость. — Если кто-нибудь спросит, это виноградный сок, — она подмигнула мне, убирая бутылку обратно в мини-холодильник под баром. — В любом случае, где он?