Как только город скрылся из виду, он завел свой двухколёсный тарантас и сел. Сзади примостилась хрупкая девчонка. Черноволосый тихонько тронулся. Опасался сильно газовать, хотя все равно те, кому надо, расслышат.
Так оно и вышло. Из кустов бросилась собака, и парень слетел с железного пони, словно рыцарь, выбитый из седла. Мопед упал и заглох, придавив девчонке ногу. Пес уже рвал паренька. Лида подкралась к увлеченному добычей зараженному и выстрелила аккурат в глаз. Собака успела напоследок взвизгнуть и завалилась на тело жертвы.
Лида подбежала к девчонке и подняла мопед. Незнакомка пришла в себя и с трудом поднялась.
— Уходим. — скомандовала Лида и, закрыв собой неприглядную картину неудавшегося пиршества, повела девчонку в лес. Подальше от дороги.
Новая знакомая шла молча. Вопросов не задавала. Лишь тихо пыхтела от боли в отдавленной ноге. Лида уже обустроила небольшой лагерь в паре километров от города, чтоб можно было спокойно расположиться и потолковать.
Но поговорить не получилось. Едва девчонка оказалась в безопасности и поняла, что можно расслабиться, ее прорвало. Она уткнулась в Лиду и начала рыдать. Неужели и я такой же была? — подумала девушка, вспоминания события последних дней.
Когда истерика закончилась, Лида развеяла теории девчонки о зомби апокалипсисе и объяснила реалии нового мира. Успокоила ее тем, что они всего лишь копии самих себя, и что где–то там на Земле все ее друзья живы и здоровы и даже не догадываются о том, что здесь происходит.
Девчонку звали Алина. Ей было двенадцать лет. Она гостила у деда с бабкой. Пошла в парк аттракционов, как вдруг американские горки резко начали замедляться. Инерции не хватило, чтоб они доехали до низа, и пришлось вызывать спасателей, но в это время люди уже начали есть друг друга.
Никто их не спас. Другие застрявшие начали вести себя странно, отстегивались и прыгали вниз, разбиваясь об асфальт. Кому–то удавалось выжить, и они ползли, поедали тех, кому повезло меньше.
В конце концов, их осталось только двое. Тот парень, которого убила мутировавшая псина, был вторым везунчиком.
Ребенок внутри Лиды ликовал. Теперь у нее есть собственная крестница! Она самая настоящая крестная! Лида улыбалась, глядя на девчонку. На вид вроде бойкая. Пока в шоке, но это пройдет.
— Тебе нравится твое имя? — спросила Лида, объяснив про обычай крещения.
— Да.
— Ну и ладно. Будешь Алиной. Для нас, девчонок, в этом плане у Улья поблажки. Как нога?
— Да вроде ничего, полегче.
— Идти сможешь?
— А куда?
— В безопасное место. В стаб пойдем. По дороге обучу тебя всему, что знаю сама. Оружие тебе раздобудем. Нам, девчонкам, вместе надо держаться. Так лучше всего. Пойдешь со мной? — подмигнула она ей.
— Пойду. — улыбнулась та в ответ.
— Тебе нужно выпить живца.
— Что это?
— Лекарство. Только противное.
Девчонка сделала глоток и скривилась.
Лида рассмеялась.
— Ну ты и мордочку состроила.
Девушки перекусили и двинулись в путь. Лида решила, что нужно найти что–то вроде небольшого ПГТ[1]. Там проще всего разжиться примитивным оружием. А нормальное можно и в стабе приобрести.
Она внимательно наблюдала за поведением Алины. Девушка как–то слишком легко приняла новые правила игры. Или может до нее еще не все дошло.
— Слушай, а ты в том мире чем занималась? — спросила ее Лида.
— Много чем. Танцами, самбо, шахматами, но остановилась на герлскаутах. Моя мама секцию вела. Она бывшая альпинистка, пришлось бросить это дело после травмы. — девчонка не погрустнела, как стоило ожидать, а, наоборот, оживилась и хотела много всего рассказать, но Лида ее перебила.
— А отец у тебя кто?
— Папа капитан в запасе. Мы раньше в такой дыре жили. Отец курсы по выживанию для сержантов организовывал, местность болотистая, если хоть на час уснешь там, то уже не проснешься, комары досуха выпьют. Затем он егерем был, страйкболом занялся, а потом видеоблогером стал.
— Ничего себе смена профессии.
— Да не особо, он в свих роликах все про свое любимое рассказывал: про выживание, про пушки свои страйкбольные. Папа только говорил на камеру, а я снимала и монтировала. Поэтому у меня всегда деньги карманные были. А Витька, дурак, брат мой, по дому всю работу делал, чтоб их заработать. У отца правило было, кто по хозяйству не помогает и плохо учится, тот ни копейки не получает.
— Как–то ты спокойно это рассказываешь.
— А чего беспокоиться? Они там, у них все хорошо. Я когда их вспоминаю, аж на душе теплеет. А я самый невезучий клон на свете. Хотя моему папе здесь бы понравилось. Он много всякого знает, что здесь полезно.