Помогли Алеше выйти во двор и усадили на дубовую колоду.
Жмурился он от яркого света и будто сам не верил, что ожил и ногами-руками двигает.
Вот только пес не обрадовался хозяину. Поджал хвост, заскулил и спрятался за дровяником. Отчего он так испугался ожившего хозяина, домочадцы не стали выяснять. Щедро отблагодарили Фазилия и пошли разносить весть по Киеву о целительском искусстве чужеземца.
Быстро поправился Алеша и вскоре смог вернуться на княжескую службу.
Но радость омрачалась некоторыми странностями. Заметил он, что скотина, птицы и звери стали его бояться. При встрече куры уносились врассыпную, собаки поджимали хвосты и прятались, коровы мычали так, что и людям делалось жутко. Даже верный конь шарахался от Алеши и не давал оседлать себя.
Понял народ: не обошлось тут без нечистой силы. Стали допытываться у Фазилия, что он сотворил с дружинником. Иноземец не уклонялся от вопросов и обстоятельно ответил:
— Обитали в давние времена в Китаевой пустыни, в непроходимых чащах и глубоких пещерах, чудо-звери обликом жуткие. Похожи они были на заморских львов, только размерами превосходили и их, и даже самого большого медведя. А верхние клыки чудищ не уступали длиной половецким кинжалам. От одного рыка жуткого зверя не только все твари замирали в лесах, но и рыба в ручьях сновала, как ошалелая. И никакие, самые удалые и ловкие, охотники не могли справиться с тем чудищем. Только могучий владыка — холод — победил жуткого зверя. Выстудил он пещеры и лесные чащи так, что камень и дерево от мороза трескались. Вот и клыкастые чудища не смогли избежать этой напасти. Навсегда остались они в Китаевой пустыни. А в костях их сохранилась до наших дней небывалая сила. Я те кости собираю, тру в порошок и готовлю из них живительные снадобья…
Вроде бы правдиво рассказал чужеземец, а недоверия не рассеял. Стал народ пристальней приглядываться к нему, отмечать каждый его шаг, не пропускать ни одного слова. А вдруг раскроется, что служит он дьяволу и обращается за помощью к нечистой силе?..
Опасения оказались не напрасными. Вскоре заметили киевляне, как Фазилий ходит по городу и всюду рассыпает порошок. Спохватился народ, но поздно. Вся живность во дворах обезумела. Самые спокойные птицы людей принялись клевать, собаки стали норы выкапывать и в них прятаться, а коровы, овцы и козы бросались с высоких круч в Днепр.
Лопнуло терпение киевлян, схватили Фазилия, связали его и решили без княжеского суда утопить проклятого чародея. А тот понял, что никакие оправдания и объяснения уже не помогут. Он молча сносил побои и не отвечал на вопросы.
Расправиться с Фазилием решили утром. Ведь окончательная победа над черной силой должна происходить при свете солнца. Связали чародея и посадили в бочку. Его последнее пристанище для надежности накрыли просмоленной крышкой. Из такой темницы никому не вырваться! И охрану приставлять не надо.
Едва взошло над Днепром солнце, как город разбудил непонятный шум. Многие киевляне повыскакивали из домов.
— Неужто из степей снова надвигается враг?!
Но шум подняли вовсе не супостаты под стенами города. То выли, орали, пищали вокруг бочки с Фазилием обезумевшие куры, гуси, козы, коровы, собаки.
Отчего они разбушевались? Почему вселенский гам устроили? Люди спросонья не могли понять.
Наконец палками и хворостинами разогнали они возмутителей спокойствия. На всякий случай проверили бочку.
Отодрали крышку, и — о ужас! — опустела темница!
— Куда подевался чародей-гадюка?!..
— Где спрятался иноземец — дьявольский прислужник?!
Побросали разъяренные горожане хворостины и палки, схватили повесомее оружие: осиновые колья, дубины и топоры.
Облазили жаждущие скорой расправы все киевские закоулки и укромные места. Нет нигде окаянного чужеземца! То ли сквозь землю провалился, то ли черти унесли за Лысую гору…
Долго в тот день не могла стихнуть ярость киевлян. Сожгли они бочку, из которой Фазилий исчез, — не полегчало на душе. Разгромили, разнесли по бревнышкам дом, где жил чародей, — и это не помогло.
Тут свой городской колдунок под горячую руку подвернулся. Схватили бородатого недомерка, хотели тут же на колья поднять и в Днепр сбросить.
Принялся колдунок так верещать и вопить, что удивился народ: и откуда столько силы в старичке взялось?..
— Братцы!.. Родимцы православные!.. Не берите грех на душу!.. Или я не осеняю себя крестным знамением?.. Или мало с вами выпил медовухи?.. И колдовскими делами я редко занимаюсь!..