Тридцать лет назад, в первую же неделю немецкой оккупации, на стенах киевских домов появились объявления: "Все жиды города Киева должны явиться в понедельник 29 сентября 1941 года к 8 часам утра на угол Мельниковской и Дохтуровской (возле кладбищ) с документами, деньгами, ценными вещами, теплой одеждой и прочим…".
Трагедия Бабьего Яра известна. Хочу только подчеркнуть: это было первое столь массовое и в столь сжатый срок сознательное уничтожение людьми себе подобных. Сто тысяч за три дня! Разве что Варфоломеевская ночь может сравниться — там было убито до тридцати тысяч гугенотов. Хиросима и Нагасаки уже потом.
Бабий Яр — это старики, женщины, дети. Это беспомощные. Люди покрепче, помоложе, и не только евреи, нашли здесь свой удел уже позже — немцам понравился этот Яр.
Потом немцы ушли. Пытались скрыть следы своих преступлений. Но разве скроешь… Заставляли военнопленных сжигать трупы. Складывать в штабеля и сжигать. Но всего не сожжешь.
Потом овраг замыли…"
Виктор Некрасов вспоминал и другую катастрофу на месте печально известной киевской трагедии. Она произошла в 1961 году: "Прорвало дамбу, сдерживавшую намытую часть Бабьего Яра. Миллионы тонн так называемой пульпы устремились на Куреневку. Десятиметровый вал жидкого песка и глины затопил трамвайный парк, снес на своем пути прилепившиеся к откосам оврага домишки, усадьбы. Было много жертв".
Трагедия 13 марта 1961 года погубила около полторы тысячи киевлян. В то страшное утро лавина высотой более десяти метров, сметая все на своем пути, скатилась с Сырца на Куреневку. Люди, автобусы, трамваи, автомобили, грузовики, дома в считанные минуты были погребены под толщей смертоносного потока. Согласно официальному отчету, "общая площадь территории, залитой пульпой (жидкая глиняная грязь), составила 30 000 квадратных метров…"
Известные, забытые, еще не открытыe
Население Киева устраивало свои невидимые подъемные жилища, лишенные света и воздуха… и выводило из них для охоты на киевских горах и для ловли рыбы в многоводном и могучем Днепре. О такой жизни первобытных киевлян свидетельствуют находимые при раскопках на дне пещер остатки очагов, костей животные и рыб, битой посуды, орудий труда, вооружения и даже произведений искусства…
Возле всех киевских расположенные по берегу Днепра наземных монастырей существовали в ближайшем соседстве пещерные подземные монастыри, давшие жизнь первым.
В XIX столетии киевляне говорили о своем городе: "Что ни хата, что ни дворец или монастырь — обязательно под ними есть вход в пещеры".
В этих словах не было преувеличения. Сотни лазов, колодцев, тайных ходов, созданных природой и руками людей на разной глубине, пронизывали недра города, сплетаясь в лабиринты.
С давних веков к пещерам у киевлян особое, почтительное отношение. На первый взгляд неприветливый мир мрака и тишины сберег от захватчиков, от смерти, плена и рабства множество людей. Неизвестно, когда появилось высказывание: "Почитай пещеры — и спасут они от тысяч бед и забот".
Немало написано книг и сложено преданий, сказок, песен о подземельях города. Их исследовали и монахи, и археологи, и любители-краеведы, и строители, и охотники за сокровищами.
В первой половине XIX столетия киевский гражданский губернатор Иван Фундуклей несколько лет изучал киевские пещеры. Казалось бы, чиновнику такого ранга негоже ползать по колодцам, тайным схронам и лабиринтам.
Кое-кто пытался отговорить его от этого увлечения, но подобные увещевания и советы не действовали. Как только выдавалось свободное время, губернатор вызывал кладбищенского землекопа Гната Чуприну и известного в городе колодезника Степана — то ли Собко, то ли Сожко. С ними он составлял план очередной подземной экспедиции и пускался в путешествие по миру тишины и мрака.
Странное увлечение и дружба столь важной особы с простолюдинами не могли остаться без внимания обывателей. Конечно же, появились слухи и пересуды. Поговаривали, что Фундуклей ищет древние клады и поэтому связался с Гнатом и Степаном, которые давно продали души подземным духам, скифским богам и языческим идолам.
А еще толковали, что губернатор задумал создать под землей "город-царство" и навсегда остаться в нем правителем.
Иван Фундуклей был не только талантливым организатором и предприимчивым руководителем, сделавшим немало полезного для Киева, но и остроумным человеком.