денег нет…»5.
Живя в Узбекистане Валентин Владимирович готовил большую работу о
знаменитом колхозе «Политотдел» и его легендарном председателе Ман-Гым
Григорьевиче Хване. В сентябре 1966 года в письме к Твардовскому он
сообщал: «Да, я не отступаюсь от своего намерения написать об этом колхозе.
Рассказ о "Политотделе" переплетается с моими воспоминаниями о нашей
коммуне, где я председательствовал, о первых шагах колхозного движения...
Колхоз "Политотдел" — это тот идеал, который мерещился нам, первым
голодным коммунарам в Приазовье, когда мы зачинали свою нищую (в то
3 http://az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0010/477965fc
4 Собрание сочинений, М., 1989-90,Т. 3, стр. 86
5 Там же. Стр. 323.
время) коммуну»6. Но эти планы остались неосуществлёнными. 27 января 1968
года Валентина Овечкина не стало.
А ещё здесь же на Боткинском покоятся режиссёр и педагог, один из
создателей узбекской оперы Эмиль Юнгвальд-Хилькевич — отец
кинорежиссёра Георгия Юнгвальд-Хилькевич, выдающийся геолог, профессор
Самаркандского и Среднеазиатского университетов, благодаря открытиям
которого возник город Алмалык — Борис Наследов, и масса… цыганских
баронов.
Ну, то что на этом кладбище похоронены, например, Керенские —
понятно. Их семья прожила в Ташкенте 20 лет. И почему здесь покоятся
известные ученые, писатели, композиторы мы тоже понимали: Боткинское для
Ташкента, что Новодевичье для Москвы. И даже, почему здесь, а не в Бронксе
похоронен родившийся в Нью-Йорке чемпион Америки в лёгком весе,
заслуженный тренер СССР по боксу Сидней Львович Джексон мы тоже
догадывались: именно Ташкент, где его почитали ничуть не меньше, нежели
бразильцы Пеле, считал он своим домом. Но почему именно в Ташкенте так
любили завершать земной путь цыганские бароны - загадка. Ну не потому же,
что созданный в 1972 году местный театр музыкальной комедии неизменно
включал в репертуар оперетту Иоганна Штрауса «Цыганский барон».
Хотя всё может быть. Цыганская душа она ведь не менее загадочна,
нежели русская, узбекская, еврейская, немецкая, украинская и прочие души.
Поди, разгадай её, когда мы не могли объяснить даже такой, казалось, пустяк,
как цыганский обычай обсыпать свои могилы стреляными гильзами. Или
обычай корейцев перед выносом гроба с телом покойного разбивать тарелку о
порог его дома. Воистину кладбище – уравнение многих неизвестных с
немногими известными.
И всё же почему для вразумления коллектива Караматов применял столь
необычный метод, как посещение кладбища для меня, так и осталось загадкой.
Тем более что во времена СССР подобные вольности не очень
приветствовались. Хотя в нынешнем, демократическо-самостийном
Узбекистане представить нечто подобное просто невозможно.
...Когда наш автобус подкатывал к главным кладбищенским воротам, у
которых группировались нищие и прочий соответствующий этому месту люд, то,
выйдя из него и сбившись в кучку, мы поначалу выглядели несколько странно —
все с постными лицами, но без венков, а главное — без покойника. Потом
появлялась «Волга» главного, из которой выпрыгивал заметно повеселевший
Караматов и, тяжко покряхтывая, вываливался тогдашний его зам по русской
газете Михаил Пругер.
— Все на месте? — оглядывал нас Караматов. — Никто, понимаешь, на
поминки не сбежал?
— Все тут, — нестройным хором тянули мы.
Удовлетворённо хмыкнув, не то своей шутке, не то нашей
дисциплинированности, Караматов направлялся к воротам, где его уже
поджидал директор кладбища Алексей Акимов и руководитель похоронных
оркестров Ташкента Сатвалды Нурмухамедов, если, конечно, последний не был
занят очередным «жмуром», как именовались в их среде усопшие.
Тут я сделаю маленькое отступление, дабы сказать несколько слов о
Сатвалды Нурмухамедове. По национальности он был таджик, который вырос в
Белоруссии, в детском доме, и поэтому таджикского языка практически не знал,
но зато обожал картошку, которую называл бульбой, селёдку — не
6 Там же. Стр. 34
пользующуюся у настоящих среднеазиатов авторитетом, и водку — авторитетом
пользующуюся. Ещё он был знаменит своей дочерью — певицей Натальей
Нурмухамедовой (может, кто помнит кудрявую, тяготеющую к джазовым