***
В пять утра общая кухня пустовала, так что Эля в гордом одиночестве сидела за барной стойкой, листая последний отчёт биологов. Несмотря на обилие специальных терминов, это монотонное, неспешное занятие всегда её затягивало. На самом деле, девушка давно собиралась уходить, но никак не решалась сделать первый шаг и придумывала причины, чтобы задержаться ещё ненадолго.
Теперь Странница могла свободно передвигаться по станции: никто не следил за ней и не контролировал каждый шаг, в последнее время до неё вообще никому не было дела. Джеймс в отчётах о событиях трёхнедельной давности выгораживал её как мог: существо разговаривало со всеми членами первого отряда; на тоннель, ведущий к спинному мозгу, они наткнулись случайно и хотели спрятаться в нём от преследователей. О видениях Эвелины из космоса и с высоты птичьего полета он и вовсе умолчал. По официальной версии, роль девушки во всей этой истории сводилась к тому, что она потянула мышцу, из-за чего отряду пришлось разделиться, и отговорила напарника идти через лес, где погибли остальные.
В свете последних событий управление Патрульной службы окончательно потеряло интерес к её персоне и необычным талантам. На руинах погибшей в огне войны цивилизации люди отстраивали новый мир. Учёные бились над вопросом, как и откуда в их галактику проник доселе неизвестный вид, пожиравший людей и способный создавать живых мертвецов, и реальна ли угроза появления других особей в будущем. Эвелина утратила способность к внетелесным путешествиям так же неожиданно, как и заполучила: видимо, она проявилась только благодаря тесной связи с разумом пришельца из иного мира. Так что теперь целыми днями девушка бесцельно бродила по станции и перечитывала бесконечные отчёты о вскрытии и анализах ДНК от биологов и генетиков, для которых труп живого астероида стал настоящей Меккой.
Многие догадки Странницы подтвердились: пришелец пытался выжить во враждебной, малопригодной для него среде обитания и тяжело болел. В норме всё его тело должен защищать прочный алмазный панцирь, а бурые пятна равнин и долин на поверхности действительно оказались язвенными поражениями. Если бы не это, Джеймсу и Эвелине никогда бы не удалось найти тот тоннель и забраться так глубоко. В пещере Рэй взорвал спинной мозг существа – немудрено, что его смерть была такой мучительной.
С тех пор прошло уже три недели. С Эли только начали сходить синяки, полученные во время сплава по подземной реке – удивительно, как она вообще себе все кости тогда не переломала. Только локоть, поцарапанный о ветку-кость, заживал плохо, но пустяковая рана мало беспокоила девушку. Наверное, она, как и все остальные, должна ненавидеть монстра, развязавшего кошмарную, кровопролитную войну между живыми и мёртвыми на четверть века, и радоваться его смерти. Но, честно говоря, Эля испытывала к нему запоздалую жалость. Одинокое существо, заброшенное в жестокий, враждебный мир то ли из-за ошибки одного из Странников, то ли из-за прихоти судьбы, оно делало то, что и любой другой на его месте – выживало. Трагедия этого несчастного создания вышла боком целой галактике и поставила под угрозу существование всей человеческой цивилизации, но всё же… Вмешательство Эвелины в дела этого мира помогло изменить ход истории, и девушка вспоминала об этом не без гордости, заглушая неуместную жалость к пришельцу.
Теперь, когда всё закончилось, люди спешили жить: невероятными темпами они восстанавливали разрушенное, налаживали связи между провинциями, помогали друг другу всем, чем только могли. Одной из самых серьёзных проблем стала утилизация армии Шео: печи на орбитальных станциях-крематориях работали непрерывно, ибо хоронить мёртвых в земле было слишком долго, трудоёмко… да и страшно – как знать, какая тёмная сила сможет снова вызвать их к жизни. Патрульную службу официально расформировали, а солдат отправили на восстановительные работы – Рэй целыми сутками пропадал где-то в соседней планетарной системе.
Промелькнувшая между ним и Эвелиной искра исчезла так же внезапно, как появилась, и девушка тщетно искала её в пепле воспоминаний о том дне, когда её мечты чуть не стали реальностью. Лишь изредка ей удавалось застать Джеймса на станции, но каждый раз он ссылался на неотложные дела и уходил, сводя на нет робкие попытки поговорить по душам. И дело было вовсе не в нехватке времени: кровавая драма, разыгравшаяся три недели назад, оказалось для Джеймса судьбоносной, вот только Эвелине в его «долго и счастливо» места не нашлось.