Подарок судьбы звали Люси – Эле безумно не нравилось это приторное, слащавое имечко, которым нарекли её медики на станции. Люси была одной из девяносто семи человек, которых патрули спасли из колонии рабов на теле умирающего астероида. Девушку нашли у входа в одну их шахт: вокруг всё рушилось, земля плакала кровью, а она, спасаясь бегством, упала и потеряла сознания, сильно ударившись головой.
Ещё на борту четвертого отряда врач констатировал полную амнезию: Люси не помнила своего имени, не знала, как называется большинство предметов вокруг, даже не умела держать ложку и вилку, зато быстро и охотно училась. Бедняжка приглянулась Джеймсу ещё в госпитале: девушка выглядела такой беззащитной, простодушной и милой, и, к тому же, оказалась хороша собой. Высокая, стройная, длинные тёмно-русые волосы собраны в высокий хвост, а в широко распахнутых серых глазах какое-то извечное, светлое удивление каждой новой мелочи в таком большом и непростом мире. Через несколько дней Люси выписали из больничного крыла, и Джеймс вызвался за ней приглядывать. Она привязалась к нему словно доверчивый щенок, всюду ходила следом, восторженно ловила каждое слово – только что в рот не заглядывала. Если Эле и удавалось увидеть Джеймса в суматохе, царившей на станции в первую неделю после их возвращения, поблизости неизменно маячила фигурка Люси в платье василькового цвета.
Эвелина страстно желала возненавидеть соперницу, но понимала, что Люси ни в чём не виновата, и догадывалась об истинной причине пропасти, что внезапно возникла между ней и Джеймсом. Для него Эля навсегда останется напоминанием о том дне, когда он потерял товарищей по отряду и, кто знает, вызвавшись сопровождать Странницу, обрёк их на смерть. Если бы тогда, в лесу, он стоял с ними плечом к плечу, быть может им удалось бы выбраться из смертельной ловушки. Слишком многое могло случиться или не случиться, если бы девушка не подвернула ногу, если бы Рэй не остался с ней, если бы… Но правда заключалась в том, что теперь Эля была для него немым укором, живым олицетворением событий того чёрного дня и чувства вины, от которого он бежал. А Люси стала для Джеймса символом нового начала – жизни, где будущее представлялось таким же чистым листом, как и её разум, а прошлого просто не существовало.
Не любить Люси было невозможно: за глаза её называли не иначе как Люси-цветочек или Люси-куколка. И, с этим соглашались все, ей невероятно повезло встретить такого мужчину как Джеймс – вдвоём они, казалось, действительно счастливы. Эля видела в ней только красивую, безмозглую куклу, а он – девушку своей мечты. Страннице следовало бы порадоваться за Рэя, но вместо этого обида и слёзы душили её при одном только упоминании его или её имени. Всё чаще девушка ловила себя на постыдной мысли, стократ усиленной сожалениями, что она могла бы согласиться на предложение пришельца: всего-то и требовалось сказать Джеймсу, что она просто переутомилась и переволновалась, отсюда все тревоги и подозрения. Ещё одно «если бы…» камнем рухнуло в бездонную пропасть между ними и исчезло без следа – ни отголоска, ни проблеска, ни надежды. Эля не смогла солгать ему тогда и, наверное, сделала правильный выбор: война окончена, галактика свободна, и все счастливы. А одиночество и разбитое сердце одного единственного человека, которого здесь вообще не должно быть, по сравнению со всем этим – ничто.
Пневматическая дверь бесшумно открылась, и в кухню вошёл Джеймс. Он набрал на панели кофейного автомата четырёхзначный код и только после этого заметил Эвелину:
– Привет! Ты сегодня рано, – бросил он, не оборачиваясь. Звуковой сигнал оповестил о том, что заказ готов. Джеймс вытащил из камеры автомата горячий бутерброд, завернул в салфетку и направился к двери, но перед самым выходом вдруг о чём-то вспомнил и, мельком взглянув на Элю, добавил: – Надо заскочить в Центр – срочный вызов, но я ещё вернусь. Будь другом, сделай мне крепкий кофе. И для Люси тоже – она только что встала, скоро придёт. И положи побольше сахара, как она любит, о’кей?
Джеймс вышел из кухни, а Эля со вздохом закрыла отчёт и сделала самый трудный, первый шаг. Странница слезла с высокого барного стула, подошла к автомату и аккуратно сверилась с инструкцией на табло – она никак не могла запомнить коды и всё время заказывала себе какую-то бурду. Набрала нужную комбинацию, на секунду задумалась, увеличила количество единиц сахара для второй порции до пяти (как Люси умудряется есть столько сахара и не полнеть?!) и нажала кнопку «Пуск». Устройство заурчало, выполняя заказ, а девушка тем временем оторвал3а последнюю страницу отчёта – читать с электронного или голографического дисплея она не любила. Эля нашла в столе маркер и неровным почерком человека, отвыкшего писать, вывела «Спасибо за всё», свернула лист пополам и большими буквами подписала «для Джеймса Рэя». Автомат запищал, но Эля не стала вытаскивать кофе, чтобы он не остыл к приходу Джеймса и Люси. Она положила записку на видное место на барной стойке и вышла из кухни.