- Я не о том, - терпеливо ответил Шпеер. - Я про подарок...
Гитлер снова перевел взгляд на песочного цвета Нечто, которое уже освободили от упаковки с бантом цветов НСДАП, серпантина и блесток. Оно было маленькое, приземистое, без башни и больше всего смахивало на мыльницу с гусеницами. В ствол кто-то легкомысленно запихнул бутылку французского шампанского и букетик эдельвейсов.
- Противотанковая САУ «Хетцер». Стоит - копейки, - акцент у Шпеера усиливался с каждой минутой, да так, что у стоявшего рядом Гиммлера в глазах появился нездоровый блеск. - Весит всего 16 тонн. Производство... Ой-вей, да чего говорить, проще сделать только унитаз для сортиров штрафной роты!
- Что вы сказали? - деревянно осведомился Гиммлер. - Ой - что?
- Ой, таки, вей. Генричек, не кричите а то фюрер устроит вам такой цирк с фанфарами, шо вы окосеете на оба глаза, - с наглым видом парировал Шпеер. - Мы тут о деньгах, а у вас одни мысли в голове - миква, обрезание да менора!
- Отставить, - рявкнул фюрер. - Сколько оно стоит?
- Вместо одной «Пантеры» можно сделать три таких малютки, - мигом ответил рейхсминистр, умевший быстро считать в уме. - А вместо одного «Тигра» - пять с половиной. В общем, производство обходится как 0,000076 «Тирпица».
- Действительно, недорого, - раскрыл рот фюрер, изумленный последней цифрой. - Ну что ж, давайте посмотрим. Как в эту штуку залезать?..
- Сверху...
- А почему сиденья мехвода, наводчика и заряжающего в один ряд?
- Дешево, - пожал плечами Шпеер и ядовито добавил: - Между прочим, мой фюрер, эксперименты с четырьмя рядами катков, как известно...
- Прекратите! - с истерическими нотками в голосе воскликнул Гитлер. - И никогда больше не напоминайте мне о том разговоре в Куммерсдорфе с этим болваном Адерсом! «Так лучше плавность хода, танк может стрелять на ходу!» - сюсюкающим голосом передразнил фюрер знаменитого конструктора. - И что? Семьдесят шесть с половиной моих годовых зарплат! Из-за одного «Тигра» три четверти века пахать во благо германского народа и Великого Рейха!
- Таки да, - ухмыльнулся Шпеер снова вызвав нездоровый интерес рейхсфюрера. - А тут - совсем чуточку немножечко денежек и масса удовольствия!.. Генричек, кстати, я дождусь от вас двадцать рейхсмарок, которые вы зажали с прошлого месяца? Или мои дети опять останутся голодными?
Стиснув зубы Гиммлер полез в карман плаща за бумажником...
Посланец ада
- ...Да е-мое, сколько ж можно! - яростный вопль разнесся над болотами. - Узнаю, кто это сделал - руки оторву!
Обершутце Вольф Герцдорф едва не расплакался, хотя и полагал себя человеком сугубо нордичным и эмоциям не подверженным. На правой надгусеничной полке новехонького «Тигра» какая-то сволочь нацарапала гвоздиком «Шайзеваген» и пририсовала глумливый смайлик. Полировка безнадежно испорчена!
Неподалеку раздался звук отчетливо смахивающий на недобрый смешок. В кустах сверкнули две красные точки. Герцдорф вздрогнул.
- Чепуха, показалось, - громко сказал обершутце, стараясь успокоить самого себя. - Привидений не бывает! Вероятно, эти придурки из взвода «троек» гадят по мелочам. От зависти!
Несомненно, завидовать было чему. Рядом с невзрачными Pz-III Ausf N «Тигры» шверепанцерабтайлюнга 502 выглядели куда более солидно! Одна беда: сразу после разгрузки батальона на станции Мга, с вроде бы абсолютно новыми машинами начало происходить нечто мистическое и необъяснимое, отчего Герцдорф, да и весь экипаж «Тигра», были близки к нервному срыву...
Дошло до того, что обершутце начали сниться кошмарные сны: машина то валилась с моста в реку, то на нее падал бомбардировщик ТБ-3 с неизрасходованным боезапасом, а только вчера приснилось, как русские мыши сожрали всю изоляцию на электропроводке и, что самое чудовищное, резиновые бандажи на катках, после чего все до единого катки пришлось менять. Герцдорф проснулся в ледяном поту и с криком ужаса, до полусмерти перепугав товарищей.
Неприятности преследовали танки sPzAbt 502 с пугающей частотой и крайне подозрительным постоянством. О какой такой войне может идти речь, когда через полчаса после разгрузки во Мге у танка загорелся двигатель? Попутно сам собой отвалился третий внешний каток по правому борту, рация вдруг поймала русский марш «Три танкиста», оглушивший командира, а в коробке передач заскрежетало так, что слышали, наверное, и в Берлине.
Ремонт занял неделю: заводские механики трудились в поте лица, но как только они устраняли одну неполадку, обязательно случалась другая. Вдобавок, имели место совсем уж вопиющие случаи: какая-то гадина ночью свинтила с командирской башенки все смотровые приборы, которые поднятые по тревоге сотрудники гестапо через день обнаружили на бывшем колхозном рынке Мги. Спекулянта арестовали и допросили, узнав только, что оптику ему продал за пять оккупационных марок очень странный человек смахивающий на... На... Тут подозреваемый разрыдался, побледнел, задрожал всем телом и больше не сказал ни слова - было видно, что «странного человека» он боится куда больше, чем гестапо. Расстреляли его чисто из жалости и, как кажется, умер спекулянт с облегчением.