Легенда говорит, что всё было выполнено Баженовым в точности. Толстые плиты, из которых было сделано смертоносное ложе, глушили любые звуки. Но архитектор не смог стать убийцей и сам признался во всём Екатерине. За свою честность он поплатился отставкой и ссылкой. Участь остальных заговорщиков была тяжелее: именно с этого момента и начались репрессии против русских масонов.
Прекрасный дворец был разрушен, а потом вновь возведён архитектором Казаковым по почти такому же проекту, но уже без ловушки. Матвей Казаков сохранил и многочисленные масонские символы, впечатанные Баженовым в стены царицынских построек. Недаром Царицыно нередко именуют «архитектурным справочником» масонской символики, видя зашифрованные послания не только в декоре, но даже в самой планировке здания и его пропорциях. Теперь перед дворцом на всеобщее обозрение выставлены макеты обоих дворцов — баженовского и казаковского: посетителям предлагается найти «десять отличий».
Однако второй раз строительство шло очень медленно: Екатерина уже потеряла интерес к царицынскому дворцу и выделяла деньги неохотно. Частично финансирование взял на себя Григорий Потёмкин: он тоже был уже частью прошлого Екатерины, увлекавшейся под старость юными кавалергардами, и, возможно, пытался таким образом вернуть её привязанность или напомнить самому себе об ушедших счастливых временах. Но Потёмкин скоропостижно умер, в 1796 году от инсульта умерла Екатерина Вторая. К этому моменту строительство Большого царицынского дворца было завершено лишь вчерне, здание было покрыто временной крышей, в нём шли отделочные работы. Новому императору Павлу Первому дворец не понравился — и его забросили. Уже в начале XIX века постройки стали разрушаться, превращаясь в руины.
Так это прекрасное, но несчастливое сооружение и достояло до наших дней, пока, наконец, в конце XX — начале XXI веков весь комплекс не был капитально отреставрирован. До сих пор не угасают споры, явилась ли эта реставрация злом или благом для Царицыно. Маститые историки и архитекторы пытаются доказать, что достройка, по сути, уничтожила памятник, так как при этом радикально изменилось восприятие сооружения.
Может быть. Однако если кому и милей заросшие полынью и крапивой загаженные развалины, то это их дело. Большинство же москвичей теперь с большим удовольствием прогуливается в вычищенном, облагороженном парке, кормит уток и лебедей, посещает разнообразные выставки и концерты, которые регулярно проводятся в воссозданном дворце.
Напротив, на другом берегу реки нас ждёт странное сочетание: комфортабельные современные районы Люблино, Марьино и действующие станции аэрации; старинные усадьбы и пропахшая меркаптаном Капотня. (Проехать в те места можно по двум другим веткам метро до станций «Люблино» (чуть в стороне) или «Волжская» — или «Кузьминки», последняя удобнее всего.)
Здесь вдоль течения реки Чурилихи тянется старинный парк и до сих пор стоят две старинные усадьбы: Люблино — Дурасовых и Кузьминки — Строгановых. Дворцы, как сейчас принято говорить, в шаговой доступности друг от друга, приятная прогулка по парку от одного к другому займёт около полутора часов.
Кузьминки
Пётр I, отобрав эту пустошь вместе с мельницей у Симонова монастыря, пожаловал её в вотчину своему любимцу, «именитому человеку», позже возведённому в баронское достоинство, Григорию Дмитриевичу Строганову (1656–1714) «за верную службу и помощь в оснащении флота и армии». Уже после его смерти вдова Строганова Васса выстроила здесь большую деревянную усадьбу и церковь Влахернской иконы Божьей Матери. По ней их имение получило новое название — село Влахернское. Есть свидетельства, что, возвращаясь из похода в Персию, в этом месте останавливался Пётр Первый.