Может быть, и правы были! Что-то там происходило: Ставни чем-то отворило, Никого, а дом сияет - Кто-то чистит, убирает...
Дверь когда на место встала, Год деревня трепетала!
А кто за полночь гулял, Не однажды замечал, Что в мороз труба дымит - Значит, в доме кто-то спит. Не иначе Сатана!
«Растащить бы на дрова Этот дом. А лучше - сжечь!
Что нам дом пустой беречь?» - Волноваться стал народ. Подстрекая всех вперёд, Братец вновь толпу собрал, Двух «отважных» подобрал, Керосином их снабдил, Для отваги напоил. И все двинулись на дом. Окружили и потом Храбрецы пошли в атаку, Кулачищи сжав, как в драку, Зуб на зуб не попадая, Воздух полным ртом хватая, Всё же сено разложили, Керосинчиком полили. Тут бы только подпалить, Но принялся дождик лить. Стало снегом заметать Так, что света не видать! Ветер словно ошалел! Ураганом налетел - Разметал всё и раздул! И послышался вдруг гул... С ним металла громкий звон Слышался со всех сторон.
В трубный звук он превратился! Наутёк народ пустился. Звук, однако, нарастал - Рёв звериный воздух рвал!
А когда всё прекратилось, Сколько времени то длилось, Уж сказать никто не мог.
Настин братец занемог.
С той поры он всё страдает.
Отчего - и сам не знает.
Дом недолго пустовал. Вдруг его облюбовал Пришлый парень удалой да с женою молодой. Как-то занял, начал жить. На охоту стал ходить.
Что ему ни говорили О бесовской в доме силе, Он, смеясь и отвергая, Жил и жил, беды не зная.
Слух, однако, снова бродит: Во дворе частенько ходит Не жилец, а сам Степан. Ну, один храбрец - Ефан, Их сосед, решил к соседу Прогуляться на беседу. Баньку тот в тот день топил.
И Ефан сообразил:
Днём-то в баньке безопасно И беседовать прекрасно, И деревне доказать - Удаль, храбрость показать!
Видит - с веником жилец Входит в баню. Что ж, хитрец Пять минут не подождал, Тоже к бане зашагал.
Смело входит и глядит: На полке Степан сидит!
Говорит: «Ефан, не бойся! Наливай воды, помойся». А сам веником играет, Жар всей бани загребает! Страх Ефана охватил - Ну бежать, что было сил! По всему селу промчался! Как, сердечный, удержался И в тайгу не заскочил?!
Так с тех пор молва идёт, Что Степан средь нас живёт. Что молва? Всяк это знает: Он в родных местах бывает. Кто в тайге в беду попал - Пусть то белка иль марал, Иль охотник вдруг какой - Стёпа тотчас помогает.
Чьею силой? Кто же знает?
Только верим: Стёпа - свой!»
За стеною ветер завывает.
Дёрнет раму, постучит в стекло. Это нас нисколько не пугает, Нам в избе уютно и тепло.
Мы лежим не в мягкой пусть постели, Но нам снится умница-Степан.
Он идёт сквозь бури и метели - Доброты несёт он океан!
Нелегко пронёс он ношу эту. Но зато в легендах не умрёт! Потому что, шествуя по свету, Бескорыстье всем преподаёт.
Пусть десятки лет уж пролетели,
Но нам снится молодой Степан:
Мы с ним вместе в каменной пещере, Где прекрасный дремлет истукан!
Сидорова Клеопатра Викторовна г. Прокопьевск, 1984 г.
С незапамятные времена на
Южном Урале жило могучее и мощное племя роксолан. Бескрайними казались их земли, границы которых на востоке достигали великой реки Оби, а на юге проходили по берегу Аральского моря.
Много сотен лет они правили огромной империей, пока однажды дозорные с восточных границ не донесли, что к владениям царства роксолан приближается могучее войско сибирских гуннов. Племена гуннов прослыли отважными и непобедимыми, никто не устоял перед ними. Продвигаясь на запад, их армии сметали всё на своём пути. И тогда роксоланы собрали совет, чтобы решить, как поступить: уступить гуннскому союзу свои земли и перебраться западнее или начать с ним войну.
В то время государством правила выбранная народом царица Асмира, которая отличалась крутым нравом, властным и сильным характером, а её супруг по имени Артуар командовал войсками роксолан и их союзников аорсов и аланов. Благородного, честного и справедливого витязя огорчало то, что действиями царицы зачастую движут гордыня и самолюбие.
Оказалось, что гунны, подойдя к границам империи роксолан, вовсе не собирались воевать с сильным и родственным им народом. Слишком были схожи их обычаи и языки. Царь гуннов хотел заключить мирный договор с роксоланами и их союзниками. Единственное, о чём он просил, — уступить ему долину одной из рек для выла- са скота. Постоянно кочующим по сухим степям гуннам
не хватало сочных пастбищ, а в этой долине их никто не использовал, потому что роксоланам вполне хватало зелёных склонов Южного Урала, где произрастали прекрасные травы, а берега реки были практически неза- селены. Решив, что препятствий возникнуть не должно, царь гуннов направил посольство к царице Асмире.