Кираноф обхватил Квангу за плечи и повел в дом под тихие всхлипывания Эои и Ааи. Олин и Оду усиленно кивали головами, стараясь пересилить чувства, а Ян украдкой утер прокатившуюся по щеке слезу. Энор подошел к двери вслед за Киранофом:
— Ребята. Предлагаю разойтись. Мы, в общем то, закончили.
Весь оставшийся день ребята провели по домам в тяжелых размышлениях, а весь следующий день — на дворе форпоста. Эои и Ааи дырявили мишени из своих арбалетов, Оду под руководством Ранамы учился обращаться с боевым топором, а Олин до изнеможения бился на деревянных мечах с Ра. В это время Ян сидел на крыше дома семьи Магарэта, хрустел сладкой сочной морковью и думал. Он пытался собрать воедино все, что успел узнать о своей «великой миссии» и ловил себя на мысли, что уже не отказался бы от этого потенциально удивительного и опаснейшего путешествия, даже если бы прямо сейчас кто-нибудь предложил ему отправиться домой, в Лондон. Он думал об Ио Магарэт, о том, как она переживает за него и за Олина, гадал, как отнесутся к разлуке малыши и загибал пальцы, перечилсяя все, что следовало бы взять с собой в поход. К вечеру он спустился в свою комнату, пожевал бутурбродов с сыром и улегся спать раньше обычного.
На следующее утро Ян Серовски сидел на скамейке Говорильни, зевая и борясь с последствиями простуды при помощи носового платка. Он выглядел в точности также, как и в тот день, когда забрел вглубь Грин-парка — джинсы, кроссовки с белыми шнурками (Ио зачем то выбелила их) и застегнутая до уровня ключиц ветровка. На этот раз под курткой была надета меховая жилетка, на поясе в плотных ножнах висел меч с изящной рукоятью, а рядом лежал набитый под завязку едой рюкзак.
Помимо съестных припасов, Ян упаковал в дорогу мешочек с кошачьим листом, небольшое полотенце и ломтик душистого мыла. Рядом с ним сидел Олин, облокотившись на большой рюкзак, из которого торчали штыри палатки и концы большого мотка веревки. Ян улыбнулся, глядя на друга — вместо чуть нервозного угрюмого подростка перед ним сидел спокойный и сосредоточенный молодой мужчина. По шуму, который донесся со стороны Восточной улицы, было понятно, кто идет — Оду важно вышагивал, выпрямив спину, размахивая руками и поправляя лямки огромного рюкзака. За его плечами виднелся облаченный в кожух топор. Друзья поздоровались:
— Где же девчонки?
— Прихорашиваются, поди.
— Да уж, без этого никак не спасти мир.
— А ты думал.
Эои и Ааи появились из-за угла, держась за руки. Они были одеты в теплые куртки с мехом и толстые штаны. Волосы у обоих были туго завязаны в косы. Девушки смахивали последние слезинки, пытаясь скрыть остатки эмоций после прощания с близкими. Ребята по очереди обнялись и уселись на скамью в ожидании Энора. Старый маг появился через несколько минут, по-пингвиньи переваливаясь с ноги на ногу и улыбаясь до ушей:
— Все в сборе! Отлично! Вы не поверите, что я вам принес.
— Ле-де-нцы, — хором проговорили ребята и засмеялись.
Энор раздал всем по золотистой сахарной конфете на палочке:
— Приберегите их.
Старый маг медленно обнял каждого по очереди и вытер выступившие слезы:
— Не знаю, что и сказать…
Ян улыбнулся:
— Ничего и не надо. До встречи. Что-то там про круги…
Энор улыбнулся в ответ и помахал всем рукой. Ребята надели рюкзаки и последовали за Олином, уверенно зашагавшим в сторону северных ворот поселка.
Пятеро молодых людей шли по прелым листьям проселочной дороги, удаляясь от дубовой ограды родного поселка и сосредоточенно думая о чем-то. Лес заглатывал тропинку развесистыми ветвями елей, принимая их в свои объятия.
Это было началом. Началом Великого путешествия.