И вновь вы правы.
– Бинго! – восхищенно кричит Коннери. – Все-таки Адир был прав, ты самый везучий попутчик в мире.
– Везение не при чем, – серьезно отвечаете вы. – Я, кажется, догадался, в чем тут дело. Сейчас узнаем точно, остался всего один ряд.
В последнем ряду синяя, желтая и фиолетовая плиты. Но вы уверены, что надо ступать на:
синюю и желтую 422
синюю и фиолетовую 469
желтую и фиолетовую 516
472
Пройдя очередные пять шагов, вы чувствуете, что бравада постепенно улетучивается.
– Пока что нам везло, – говорит напарник. – Но здесь наверняка какой-то сюрприз. Что за планы на этот отрезок?
Ваш ответ:
– Идем вдоль правой стены 485
– Идем вдоль левой стены 439
– Идем по центру, повернувшись боком 403
– Садимся и идем на корточках, ни в коем случае не поднимая высоко голову 437
473
Не глядя, вы хватаете со стойки арбалет и, о чудо, он оказывается заряжен. Вы всаживаете болт троллю в плечо, в бою с ним в следующем параграфе сразу отминусуйте у него 4 ЖИЗНИ (а если ваша специализация метатель, то ваш выстрел будет более удачным – тролль умирает сразу). 535
474
Рядом со стойкой, на которой выставлены преимущественно секиры и топоры, на стене висит одинокий меч, сразу привлекший ваше внимание. Вы подходите ближе, осторожно проводите пальцами по рукояти. Достав отливающий черным клинок из ножен, рассматриваете, как на его изгибе играют блики. Невооруженным глазом видно, что меч в полном порядке и готов хоть сейчас разрубать плоть и кости.
– Это яхан, меч орков – говорит подошедший Коннери. – Ими награждались самые именитые воины и военачальники, а закаливали их, согласно преданиям, в крови трех колен. То есть на каждой стадии ковки им убивали пленника – сначала сына, потом отца, потом деда. До нашего времени дожило не более десятка таких клинков. Великолепное оружие со страшной историей, только для сильного духом бойца.
Вы никогда в жизни не видели меча лучше, а его рукоять ложится в ладонь, как влитая – поэтому немудрено, что вам хочется сменить свой клинок на это чудо.
Сделаете это 434
или с сожалением повесите его обратно на стену 484
475
Стоит вам взмыть в воздух, как из стен доносится знакомый скрежет. О нет! Опять лезвия! И вылетают они из стен на высоте, безопасной для стоящего на полу. А вот для подпрыгнувшего ведьмака удар лезвий оказывается роковым. На этот раз между стальными полумесяцами нет зазора. Они неумолимо сходятся, рассекая вас еще в полете.
Наземь вы падаете уже двумя частями…
476
Ничего не происходит. Коннери сверлит шар взглядом, и во взгляде его и безумная надежда, и злость, и отчаяние, и неимоверная решимость. Неужели все впустую?
Вы искренне сочувствуете напарнику, наблюдая за сменой эмоций на его лице. Однако втайне вы даже рады, что ничего не вышло — некромантия есть темное и злое искусство. Вы справедливо опасались, как бы вместо подруги из прошлого перед Коннери не предстал бы полусгнивший зомби. Судя по сказкам, Белый Шар может и похлеще коленце выкинуть.
Потом вы вдруг понимаете, что за спиной у напарника кто-то есть. Вы всматриваетесь в призрачные полупрозрачные контуры, плохо различимые в полумраке. Позади Коннери стоит привидение, фантом очень красивой черноволосой женщины. Невысокая, грустные глаза, полная грудь, одета в простое белое платье. В волосах бледный цветок, в глазах словно поблескивают аквамариновые звезды, в левом ухе — одинокая серьга-капелька.
Женщина с нежностью, даже с какой-то гордостью смотрит на коротко стриженый затылок Коннери, задумчиво теребя свою непослушную челку. Наконец она мягко улыбается, протягивает прозрачную руку и проводит кончиками пальцев по седеющим мужским волосам. Как будто отпускает ему все грехи. Или хочет взять его боль на себя. Или просто прощается. В одном женском жесте зачастую умещается целый мир.
А после, еще даже не закончив свое движение, она бесшумно растворяется в воздухе. Было это или вам просто почудилось? Сейчас вы уже ни в чем не уверены.
Коннери, словно почувствовав что-то, оглядывается, но, никого не увидев, возвращается взглядом к шару. Шар недвижимо покоится в его руках и отказывается демонстрировать даже самую пустячную магию.
– Ну, давай, – долетает до вас. – Давай! Выполняй!!
Коннери начинает кричать на шар. Угрожает его разбить, утопить, сварить в кипятке и скормить свиньям. Потом сменяет тональность и начинает просить. Умолять. Обещает отрубить себе руку, пожертвовать душу и спрашивает, где надо расписаться кровью. Шар безмолвствует.
Проходит еще минута, и в напарнике словно что-то надламывается. Он перестает ругаться, опускает плечи и горбится, будто из него вынули стержень. Вы подходите ближе и слышите его бормотание:
– Восемь лет! Восемь проклятых лет. Я забыл ее. Господи, как же я боялся этого. Я забыл, как она выглядит. Мое желание слишком слабо.
И вы вдруг понимаете, что он прав. Шар и правда смог материализовать его желание. Вышло слабо и ненадолго не из-за каприза артефакта, а просто потому, что за годы, проведенные Коннери в тюрьме, образ друидки в его памяти истерся и потускнел. Легендарный ведьмак свыкся с мыслью, что он никогда не выйдет на свободу, и, скорее всего, в глубине души смирился и со смертью своей любви. Восемь лет, как-никак. Такой срок усмирит даже самый бунтарский дух.
Нежданный выход на свободу, обрывки древних сказаний, дневник Френкевича, безумный поход на край света — все это всколыхнуло в Коннери надежду, но она оказалась слишком слабой. По его словам, он даже сам себе не признавался в своих намерениях. Он шел сюда за Белым Шаром, и он получил его. Он боялся надеяться, что Шар вернет ему возлюбленную — и этого не произошло. Он звал ее из небытия, отчаянно пытаясь поверить, что это возможно, изо всех сил вспоминая, как она выглядела — этого оказалось достаточно лишь для того, чтобы вызвать ее призрак.
Проще говоря, силы его желания не хватило. Взвешен и найден легким.
– А может, и бред это все, – надтреснутым голосом говорит Коннери и поворачивается к вам. – Не выполняет эта белая сфера никаких желаний. Сказки одни.
Он пытается храбриться. Получается у него не очень, но он пытается. А перед вами встает сложная дилемма: сказать напарнику про видение или не говорить?
Если рассказать, то последствия непредсказуемы. Может статься, что это его просто добьет. Сейчас Коннери отчаянно цепляется за мысль, что легенда о Шаре оказалась ложной. Что шансов у него не было. А если упомянуть о призраке, возникшем за его спиной, то напарник наверняка придет к таким же выводам, как и вы. Слишком слабое желание. Целиком и полностью твоя вина, легендарный ведьмак. Мог спасти 8 лет назад, мог оживить сейчас, но оба раза не справился. Жить с таким — врагу не пожелаешь.
Но если промолчать — не будет ли это подло? Что лучше — знать горькую правду или нет? Принять такое решение неожиданно оказывается очень сложно, куда сложнее, чем насупленно молчать, строя из себя невинно пострадавшего, всеми преданного героя. Сложнее, чем найти путь к башне Аксиона. Даже сложнее, чем сражаться с Рамаресом. Чувствуя на себе непривычный груз ответственности, вы собираетесь с духом и…
Рассказываете все, как было 404
Говорите, что вам очень жаль, оставляя историю о призраке при себе 446