«Ну и черт с тобой, старая пьяная обезьяна. Подкараулить бы тебя вечером — и дубиной по башке. Вот бы завоняло протухшим виски!»
В тесном кабинете висел плотный никотиновый туман — в бункере до сих пор выращивали табак. Пит сам курил, но тут даже у него перехватило дыхание.
У закрытого и плотно зашторенного окна в клубах дыма угадывалась мосластая фигура преподавателя литературы.
— Присаживайтесь, молодой человек.
«И до чего же мерзкая у тебя рожа!»
Мистер Уильямс внимательно посмотрел на Пита и широко осклабился.
— Держу пари, парень, что тебе до смерти хочется треснуть меня по морде.
«Во угадал! Да об этом страстно мечтает весь колледж!» — подумал Пит и ничего не ответил.
— А зря, — сказал мистер Уильямс и перестал улыбаться. — Во-первых — не получится. Еще когда ты пускал слюни в люльке, я не только просиживал часами в библиотеке. По два раза в неделю я ходил на поверхность за трофеями и вовсю дрался с мутантами, поэтому таких как ты я положу десяток в рукопашной даже не выпуская сигары изо рта. И во-вторых. Вы, вообще, догадываетесь, почему я поставил вам столь низкую отметку?
Пит пожал плечами. Он с детства хотел стать писателем — как те, что сотворили величайшие книги двести лет назад. И сейчас, когда представилась такая возможность, Пит честно зарабатывал свой диплом. Над сочинением он сидел неделю, не вылезая из библиотеки и штудируя статьи из дикого множества самых разных произведений и старинных журналов. К тому же целые главы из книг самой любимой писательницы он помнил почти дословно.
— Разрешите ваше сочинение.
Мистер Уильямс протянул руку. Пит нехотя вытащил из рюкзака и передал преподавателю объемистую пачку исписанных листов.
— «Секрет творчества Сьюзанн Куинн», — мистер Уильямс с пафосом прочитал вслух заглавие, после чего скривил такую физиономию, словно ему в рот залетела квазимуха. — И чего?
Пит равнодушно смотрел на стену. Ему уже было на все наплевать.
— Где они, те секреты? Я внимательно прочитал ваш труд, юноша, но так и не понял, о каких таких секретах вы решили поведать миру? На протяжении… э-э… тридцати страниц вы восхищаетесь произведениями госпожи Куинн, приводите цитаты, пачками препарируете и раскладываете по баночкам целые рассказы и главы из ее романов… И что?
Пит оторвал взгляд от стены.
— Действительно, что?
С минуту они глядели в глаза друг другу.
— А ничего. Абсолютно ничего. «Эта новелла является классикой жанра», — передразнил мистер Уильямс, опуская глаза и проводя пальцем под одним из предложений. — Что является классикой? Какая-то хреновина с красными глазами и плохим запахом изо рта бродит по ржаному полю, вяжет кресты из колосков и помаленьку жрет малолеток и их родителей, выдавая себя за Иисуса Христа? Это классика жанра?
Пит хмыкнул.
— А скажите, мистер Уильямс, почему же тогда от этого — да и от других подобных произведений госпожи Куинн — у всех ее читателей без исключения по коже бегают мурашки?
— Вот!
Преподаватель литературы многозначительно задрал кверху указательный палец с желтым никотиновым пятном у ногтя.
— Вот на этот-то вопрос вы и не дали ответа.
— А вы знаете ответ?
— Не знаю.
Мистер Уильямс пожал плечами.
— Если б знал, то сейчас бы не позволял бездарям вроде вас переводить драгоценную казенную бумагу, а написал роман и продал бы его по сотне старых долларов за экземпляр — в соседних поселках именно столько платят за хорошие новые книги. Но вы — надо отдать должное — проделали большую работу, — продолжал он, прикуривая новую сигару от тлеющего окурка. — И я дам вам еще один шанс.
Преподаватель литературы откинулся на спинку старинного кресла, с наслаждением затянулся и выпустил дым через сизый нос. Широкие ноздри раздулись и зашевелились. При некоторой доле воображения вполне можно было представить, что на лице мистера Уильямса примостился пухлый маленький бронеопоссум, живущий своей собственной жизнью.
— До экзаменов осталось три недели. За это время вы мне должны написать новое сочинение на предложенную вами тему, которое убедит меня в том, что вы действительно знаете предмет. Кстати, дам вам небольшую подсказку. Госпожа Куинн живет в соседнем охраняемом поселке. Злые языки поговаривают, что она так и не покидала свой дом со времен Последней Войны. Но это, конечно, брехня — ни человек, ни мутант не могут жить вечно. Тем не менее в поселке эту старуху любят, уважают и считают прапраправнучкой великой писательницы прошлого. Может, так оно и есть на самом деле. Если есть желание, можете проверить — глядишь, бабка расскажет вам что-нибудь интересное.