Грай покачала головой:
– Она говорит, что не человек пользуется своим даром, а дар использует того человека, которому он дан.
– Но ведь нужно же научиться им управлять, правда? – со знанием дела заявил я, чувствуя себя очень умным и опытным.
– Мне не нужно, – тихо возразила Грай.
Вообще-то, Грай была похожа на мать: такая же тихая, но упрямая. Она, например, ни за что не стала бы со мной спорить, отстаивать собственное мнение, но и менять его ни за что бы не стала. Мне хотелось излить свои мысли в словах. А она предпочитала молчание. Но когда моя мать начинала рассказывать свои истории, Грай, по-прежнему как бы окутанная своим молчанием, слушала ее так внимательно, что запоминала каждое ее слово, удерживая его в душе и лелея потом, как настоящее сокровище.
– Ты прирожденная слушательница, – говорила ей Меле. – Ты умеешь не только призвать к себе кого угодно, но кого угодно выслушать. Это редкое умение. Ты ведь прислушиваешься к тому, что говорят мыши, правда?
Грай молча кивала.
– И что же они говорят?
– Так, разные мышиные вещи, – смущалась Грай. Она всегда была очень застенчивой, даже с Меле, которую любила всем сердцем.
– А ты не могла бы призвать тех мышей, что гнездятся у меня в кладовой, и предложить им, чтобы они переселились в конюшню? – спросила моя мать.
Грай обдумала ее вопрос.
– Но ведь тогда им придется как-то переправлять на конюшню и всех своих малышей, – засомневалась она.
– Ага, – сказала Меле. – Об этом я и не подумала. Тогда вопрос снят. Кроме того, на конюшне живет кот.
– Но ведь этого кота ты могла бы принести и в кладовку? – сказала Грай. У нее был совершенно непредсказуемый ход мыслей; она видела мир так, как видят мыши, или кошки, или моя мать, – и все сразу, одновременно. А потому ее мир казался мне непостижимо сложным. Она не защищала собственное мнение еще и потому, что в душе ее уже как бы жило несколько противоборствующих мнений почти обо всем на свете. Но если она принимала решение, сбить ее с пути было невозможно.
– Ты не могла бы рассказать мне о той девочке, что была добра к муравьям? – попросила она как-то мою мать, страшно смущаясь, словно эта просьба казалась ей совершенно непосильной.
– О девочке, что была добра к муравьям… – задумчиво повторила Меле, как будто произнося название какой-то книги.
Она уже рассказывала нам, что многие свои истории почерпнула из книг, имевшихся у нее в детстве, и ей постоянно кажется, будто она снова читает нам эти книги вслух. Впервые услышав об этом, Грай сразу спросила: «А что такое книга?»
В общем, в ответ на ее просьбу рассказать историю о девочке, что была добра к муравьям, моя мать снова как бы стала «читать» нам ту книгу, которой у нее уже не было.
Давным-давно, когда королем еще был Кумбело, в одной деревне жила вдова с четырьмя дочерьми. И жили они совсем не плохо, но потом эта женщина заболела и никак не могла поправиться. И однажды к ним зашла одна старая мудрая целительница, осмотрела ее и сказала:
– Ничто тебе не поможет, кроме глотка воды из Колодца Моря.
– Ах, что же мне делать? Значит, теперь я наверняка умру! – воскликнула вдова. – Ведь мне, больной, не добраться до этого колодца.
– А разве у тебя нет четырех дочерей? – спросила целительница.
И вдова стала слезно просить свою старшую дочь пойти к Колодцу Моря и принести немного целебной воды.
– А за это я отдам тебе всю мою любовь и самую мою лучшую шляпку в придачу, – пообещала она.
И ее старшая дочь отправилась к морю; шла она, шла и присела немножко отдохнуть. И увидела, как муравьи пытаются затащить в муравейник дохлую осу.
– Фу, противные! – сказала девушка, раздавила муравьев каблуком и пошла себе дальше. До берега моря было далеко, но она все же добралась туда и увидела, как огромные волны набегают на берег, лижут песок и убегают обратно. – Ох, да тут этой воды сколько хочешь! – воскликнула девушка.
Она зачерпнула морской воды и отнесла ее матери.
– Вот целебная вода, мама, – сказала она, и мать залпом выпила принесенную воду. Но до чего же вода эта оказалась горькой да соленой! У бедной вдовы даже слезы на глазах выступили. Но она поблагодарила дочь и отдала ей свою самую лучшую шляпку. Девушка надела ее, и так эта шляпка ей шла, что она очень скоро подцепила себе жениха.
А мать ее все больше слабела. Наконец она решилась попросить вторую свою дочь пойти и набрать для нее воды в Колодце Моря, пообещав ей свою материнскую любовь и свое самое лучшее кружевное платье в придачу. И девушка пошла к морю. Шла она, шла и присела отдохнуть. И увидела человека, который пахал свое поле на быке, а ярмо на быке было надето криво и уже натерло животному кровавую рану на шее. Но девушка решила, что ей до этого нет никакого дела, и пошла себе дальше. И вот она пришла на берег моря. Морские волны с грохотом обрушивались на песчаный берег.