Ни о чём таком я не помышлял, но как-то само собой получилось, что одним единственным скачком на пружинке мне удалось сильно дать в лоб сразу двум легионерам… Ничего особенного с ними не случилось, они просто повалились с мест в лёгком нокауте, выронив при этом из лап меня, и уже минуту спустя вскочили обратно… Но этого времени как раз вполне хватило для новой трансформации… Пока никто не видел меня в тени под креслами, я преобразился, и стал теперь случайно завалявшимся гремляндским двуствольным бластером… Правда, метаморфируясь впопыхах, я допустил некоторые досадные неточности в конструкции. В результате чего, легионер, нашедший меня, несказанно удивился:
– Ухогорбыш, это твой кончестер с гнутыми стволами?!
– Не-е, это не мой! Это, видать, Губоглазыш потерял…
– Носопырыш, выкинь его в бомосброс, чтоб не мешал под ходобишцами… Будет знать, как кончестером люки открывать!
Командир-легионер тщательно шарил лапами под креслами, но напрасными были, конечно, его усилия!
– Где ж эта бомба?! – ворчал он себе под нос.
Пока остальные легионеры помогали ему в трудных поисках, а Носопырыш, взявшись исполнять приказ, решительно повернулся к пульту управления, с тем, чтобы открыть бомбосброс, я хладнокровно выпрямил свои стволы и ловко поменялся местами с одним из настоящих кончестеров, оказавшемся поблизости. Носопырыш без всяких сомнений выкинул его за борт, не заметив подлога, и взялся трехпалой кляшнёй за меня…
Ощущения не показались мне приятными! Очень было похоже, что в изображаемом мною кончестере роль рукоятки выполняла как раз моя шея…
– Идём на посадку! – меж тем сообщил Носопырыш.
Вся эта история с бомбой и бластерами совершенно отвлекла меня от наблюдений, и я пропустил волнующий момент прорыва пространственной блокады над океаном.
Теперь уже наш аэровоз стремительно подлетал к береговой линии нового материка… Казалось, мы вот-вот лихо вмажемся в невысокие холмы, тропически обильно поросшие кустарниками, пальмами и прочими диковинными баобабами…
Пронзительно сверкавшее сквозь кроны деревьев багровое светило красило джунгли и океанские глади в зловещие оттенки.
Глава 32 Из ряда вон выходящее
Густой и терпкий воздух джунглей действовал мне на нервы…
То есть, он мог бы так действовать, будь у меня эти самые нервы на самом деле. Странник утверждал, что нервов у меня нет, а есть всякая ерунда в голове, короткая память и блок питания в… Ну, не будем о грустном, ведь я ужасно скучал о моих друзьях Счастливчиках, но никак не мог понять, как же мне их отыскать в этих терпких джунглях?!
Вот почему, на самом деле, они на меня действовали и не давали покоя.
Какое-то тысяча сто двадцать девятое чувство подсказывало, что всё идёт, как надо, следует ещё только немного чего-то подождать…
Мои легионеры, едва выскочив из всё-таки благополучно севшего на берег аэровоза, бегом отправились в лесную глушь и там вдруг рассредоточились в кустах вокруг живописной маленькой полянки.
Всё ещё мужественно соблюдая конспирацию и будучи кончестером в кляшнях Носопырыша, я был вынужден не шевелясь (ужас!) лежать на полусгнившем и замшелом стволе пальмы, тихонечко отдуваясь от упрямо лезущих во все щели гнусных насекомых, и смотреть обоими глазами-дулами на ту самую ничем не примечательную поляну…
Точнее говоря, смотреть бы я мог куда угодно и даже в разные стороны одновременно, но свой легионер уже был мной рассмотрел более чем досконально (век бы его и не видеть теперь совсем!), в сумеречных джунглях ничего интересного не осталось (напуганные легионерами, с окрестных деревьев сбежали все местные обезьяны, и улетели все тутошние птицы), а вот на поляне, по всему, ожидалось чьё-то появление, и очень не хотелось прозевать именно этот момент!
Уж совсем я утомился лежать, вытянутым в струнку! Мои стволы сами собой, от неимоверного напряжения, подгибались мушками к земле, как вдруг на полянке в золотистом свете пяти местных лун отчётливо проявились три силуэта…
О, Великая Вселенная и Макрокосм! Несомненно, это были Старик, Странник и Пришелец!
Я как раз собрался предупредить их о засаде, но обнаружил, что мой Носопырыш ещё более жёстко сжал мою шею… Он что, членистоногое животное, надеялся, что я ещё и прицеливаться и стрелять по своим буду?!
Вот бы узнать, насколько сильно он удивился, неожиданно обнаружив в своих кляшнях вместо кончестера трепещущуюся птицу?! Я вырвался, выпорхнул из его объятий, словно та самая Синяя Птица из рук, про которую очень любят петь Старик и Пришелец, когда мы отмечаем какой-нибудь праздник…