Они привыкли к его присутствию и не причиняли ему никакого вреда. Мирное сосуществование достигло такого уровня, что Ковач мог без малейшего риска подходить к ним и вволю исследовать.
- Видите ли, я отнюдь не уверен, что хорелии являются растениями в полном смысле этого слова, - пояснил он. - Результаты моих наблюдений над ними в сущности потрясают сами основы классической ботаники. К примеру, я обнаружил у них нервную систему, они чувствительны к боли и даже обладают неким образованием, напоминающим растительное сердце. Есть у них и орган зрения, снабженный сетчаткой, намного более совершенной, чем та, что в свое время обнаружили у selaginelles tropicales, довольно известных из-за этой своей необычной особенности растений. Они улавливают радиацию, которую мы даже не ощущаем, и способны при желании легко выскакивать из почвы. Слава богу, что они не могут продержаться без подпитки из земли более пяти минут. Именно по этой причине они не в состоянии добраться до центра города. Вот почему я с такой уверенностью заявил вам, что вы ничем не рискуете... оставаясь здесь.
- А что ещё вам удалось обнаружить? - полюбопытствовал Диас.
- Они порождают взрывающиеся плоды, разбрасывающие свои твердые и мелкие семена на сотни метров, причем те летят с такой сумасшедшей скоростью, что лучше не попадаться им на пути. Они поглощают сложные органические вещества в виде крупных насекомых или редких, но все ещё встречающихся на этой планете птиц. Порой они убивают их просто так, из чистого удовольствия, даже не употребляя в пищу.
- Эти существа, несомненно, обладают какой-то формой разума, - заметил Смит. - Я убедился, что, нападая на меня, они действовали вполне сознательно.
- Это неоспоримо. У них нет центрального нервного органа, схожего с мозгом человека. Зато по всему стволу разбросано множество ярко выраженных нервных пучков, играющих эту роль. И это придает им очевидное превосходство над людьми, потому что при случайном уничтожении одного или нескольких таких периферийных мозговых центров они полностью сохраняют присущий им уровень сознания.
- Как им удается перемещаться?
- В нервных каналах происходит перепад давления, что вызывает различного рода натяжения, позволяющие корням совершать нужные действия.
Поразмыслив, задал вопрос и Перкинс:
- А какую роль они играли на Марсе? Почему там они не стали хозяевами планеты?
- Эти существа создала не природа. Они являются своеобразными гибридами или, если предпочитаете другой термин, мутантами, полученными марсианскими ботаниками после многовековых усилий по увеличению количества кислорода в атмосфере планеты. Хорелии, выступая в роли растений, используют в качестве основной энергетической базы своего существования солнечный свет, а подвижность вынуждает их усиленно поглощать углекислый газ, что, в свою очередь, дает компенсационный эффект в виде дополнительного выделения кислорода. Должен, однако, уточнить, что эти растения разводились на Марсе в соответствующих и строго определенных местах, и там они не достигали таких громадных размеров, как на Земле. Я пришел к выводу, что местные условия должны были существенно повлиять на их морфологию.
Повернувшись к хорелиям, возвышавшимся в центре огороженного участка, Ковач добавил:
- Неужели вы думаете, что они позволят вам так легко отобрать освоенные ими пространства?
- Ничего, мы отыщем средство вывести их.
- Лично я пока не нашел ничего эффективнее огнемета, что позволяет мне безбоязненно бывать и на городских окраинах.
- Для меня остается непонятным один момент, - вмешался Врасков. - Они никогда не нападали на нас во время предыдущих наших остановок. И даже сегодня ночью, когда мы вплотную приблизились к черте города, они никак на это не прореагировали.
Ковач, казалось, задумался на некоторое время, а затем прошептал:
- А, собственно говоря, с чего бы им на вас нападать? Ведь у них не было контакта с землянами в течение двух столетий. Они искренне полагали, что отныне весь этот мир принадлежит только им. Понадобилось определенное время, чтобы хорелии уразумели ваши намерения и решили отреагировать. В случае со мной дело обстоит иначе: они уже давно осознали, что я не представляю для них никакой опасности. Но теперь они поняли. Именно это меня и тревожит.
Дом Ковача оказался весьма комфортабельным и ухоженным. Старик признался, что у него были богатейшие возможности при выборе жилища.
Все свое время он проводил, читая, занимаясь различного рода исследованиями, которые ему приходились по душе, а также играя единственно ради собственного удовольствия на фортепьяно.
Он превосходно организовал свою жизнь в мертвом городе, и Перкинс даже невольно подумал, не испытывает ли тот сожаления в связи с их внезапным появлением, похоже полностью нарушившим столь четко налаженный жизненный ритм.
Иногда Ковач полностью замыкался в себе, уходил в только ему ведомые мысли, как если бы рядом с ним никого из людей не было.
Естественно, эти восемнадцать лет полного одиночества глубоко повлияли на его рассудок и вообще на склад его личности.
Но киборги считали, что он, возможно, ещё понадобится им, особенно сейчас, когда они оказались в довольно уязвимой позиции с поврежденным аэроджетом. Починить его было делом достаточно трудным.
Все же Крупп и Смит решили заняться этим, и как можно скорее, и начали демонтировать поврежденный реактор.
Не могло быть и речи о том, чтобы добраться до стартовой шахты пешком. Быстрый подсчет, проведенный Перкинсом, показал, что от этого места их отделяло около двух тысяч километров.
Сейчас они находились на территории бывшего штата Миссури, точнее, в Рок-Сити, городе, стремительно разросшемся где-то в начале третьего тысячелетия.
Следовательно, было жизненно необходимо починить аэроджет. Иначе им грозила перспектива окончить свои дни, как и Ковач, в качестве пленников хорелий.
Нельзя было также не считаться с тем, что их энергетические ресурсы не были неисчерпаемы и что в один прекрасный день все их искусственные органы неизбежно перестанут функционировать.