— Меня зовут Ролан Картье…
Сначала ему было трудновато произнести мое имя, но вскоре это удалось.
— Вы прибыли с Земли, не так ли?..
— Вы знаете об этом?
— И… вам известно, где находятся Врата Времени?
— Если вы спрашиваете о храме, через который я прошел, чтобы попасть в ваш мир, то да…
От любопытства он прямо — таки готов был влезть ко мне в рот, ожидая конца фразы.
— …но они вообще — то больше не существуют, или, по крайней мере, не существуют в этом измерении…
Он вроде бы засомневался в моих словах и спросил:
— Тогда как же вы добрались сюда, если у вас нет ключа от Врат?
Меркурий налил себе новую порцию меду в чашу, а я воспользовался паузой, чтобы удовлетворить свое любопытство.
— А не поможете ли вы мне немного? Видите ли, кто — то уже побывал в храме до меня и оставил следы.
— Что вы хотите этим сказать?
Я рассказал ему об обстоятельствах своего появления в храме, о цели, которую я преследовал как археолог, а потом рассказал о человеке, которого пытался вылечить вместе с эль — Медико в индейском селении.
В глазах моего собеседника зажглись беспокойные огоньки, а кулаки сжались.
— Это наверняка один из терпиан. На нас падет проклятье, если эти мерзавцы проникли в тайну Врат Времени.
Он немного успокоился и продолжал уже другим тоном:
— Вам многое неизвестно, поэтому я прежде всего расскажу об истории моего народа. Не забывайте, что наше происхождение тесно связано с вашим, наши предки заложили основу первых цивилизаций. Мы в то время обладали огромной мощью и были хозяевами мира. Мы построили огромные города, мы обучали и воспитывали нарождающиеся расы, будучи по отношению к ним Великими Высшими, и надеялись, что сможем доверить этим расам свои знания.
Он долго смотрел на меня, стараясь, видимо, понять, доходит ли до меня то, о чем он рассказывает. Я знаком попросил его продолжать.
— Сами же Великие Высшие, как гласят легенды, пришли из космоса, чтобы принести культуру и цивилизацию на Землю. С этого якобы вообще начался весь земной мир. Несмотря на всю нашу мощь и знания, мы не смогли преодолеть законы природы, где в жестокой борьбе схлестнулись отталкивание и притяжение, огонь и вода, день и ночь… Противоборство и противостояние лежат в основе Вселенной. Они оказывают разрушающее влияние на эволюцию человека и материи. Отсюда пошли катаклизмы, которые не только угрожали нашей цивилизации, но ставили под угрозу существование всего живого на Земле. Вот — вот должен был упасть третий спутник, который вращался вокруг Земли со все большей скоростью.
Я не мог сдержать своего удивления и воскликнул:
— Вы говорите третий спутник?[46]
Он сделал большой глоток из чаши, прежде чем продолжить.
— Их, в общем — то, было четыре. Тот, который сейчас на земном небосклоне, — последний. Но придет и его очередь, и он рано или поздно обрушится на ваш мир, так что все начнется с нуля.
Я восхищался его убежденностью и верой в те легенды, которые жили в его народе тысячелетиями.
Как он рассказал, согласно одной из легенд, катастрофа была неизбежной. Все начиналось постепенно, с изменения гравитации, по мере того как очередная Луна приближалась к Земле. В ходе смены поколений изменялся рост людей, и наступила эпоха гигантизма. Одновременно космические лучи способствовали появлению резких мутаций, изменяющих морфологию организма, особенно влияя на мозг.
Мне сразу же пришли на память гигантские статуи и памятники на Земле, в частности, в Латинской Америке.
Все это великолепно стыковалось.
— Это было золотым веком человечества, — продолжал Меркурий, периодом, когда моральные и духовные ценности, а также технический прогресс достигли апогея. Это было величие, но и начало заката. Изменение притяжения подняло воды морей и океанов, создав огромный водяной вал по экватору. Обезумевшие от ужаса люди скрывались на самых высоких вершинах гор, пытаясь продлить свое существование, строя новые дома и храмы. Но спутник взорвался, и обломки его обрушились на Землю. Притяжение нарушилось, и водяное кольцо опало, а опустившиеся воды изолировали новые портовые города, преграждая подходы к ним пустынями из ила и грязи. Болотистая местность затрудняла возможность расселения. Вот в эту — то эпоху и началось крушение нашей цивилизации. Люди постепенно превращались в варваров, вырождались, делились на племена и орды, хаотически и слепо двигаясь по поверхности нового мира.
Потом этот знаток истории древнего мира рассказал мне, что изменилась ось вращения Земли, в результате чего люди были «изгнаны из рая», о котором говорится в Библии и который был всего — навсего привилегированным тропическим районом, а гиганты стали деградировать под влиянием ставшей нормальной гравитации.
Меркурий меланхолически продолжат:
— Началась битва с богами прошлого, царствованию которых подходил конец. На них наступало новое человечество, считая, что катастрофа наступила по их вине. Среди свергнутых богов были такие, кого деградация повернула ко злу, и такие, кто еще сохранял в себе священные принципы чести, совести и веры.
Меркурий встал и прошелся по комнате, а потом, помолчав, закончил:
— Вот эти — то две группы и сохранились здесь. Я говорю о терпианах и ясонцах.
— Выходит, вы — потомки тех богов, которые еще живут в наших легендах и сказаниях?
— Совершенно верно.
— Но как же вы оказались в этом мире? И позвольте уж сразу спросить, где он находится?
— Он расположен в той же Вселенной, что и Земля, но с достаточно большим временным смещением, чтобы планеты не могли иметь контактов одна с другой.
— И как же вы это устроили?
Меркурий посмотрел на меня, пожал плечами и продолжал:
— С приближением катаклизма наши ученые рассчитали возможность существования мира, смещенного по отношению к Земле вне пространственно — временного континуума. Я уже упоминал, что наша наука далеко ушла вперед, и эта область, в частности, была у нас достаточно развита. В этом и был наш шанс на спасение, и мы создали нечто вроде моста между двумя континуумами в надежде бежать с Земли и укрыться здесь, пока все не придет в норму. Было сооружено множество мостов, и мы решили бежать по ним, укрыв в местах переходов знания и секреты, в надежде, что они останутся нетронутыми до нашего возвращения. К сожалению, наши планы стали достоянием носителей зла, и мы были вынуждены взять их с собой в этот мир.
Он опять внимательно посмотрел на меня, чтобы понять, слежу ли я за его объяснениями, но мне было пока все достаточно ясно, и он продолжал:
— В намерения этих последних входило завладеть нашей мощью, чтобы временами, возвращаясь на Землю, давать свободу своим варварским инстинктам. И тогда мы пошли на последнюю жертву: мы разрушили Врата. За исключением одних. Одних — единственных. Терпиане об этом не знали.
— Но почему же вы сами не пользовались этими Вратами?
Меркурий пожал плечами и развел руками.
— Все сведения о пользовании ими затерялись во мраке времени, и только о самом проходе глухо говорилось в легендах. Были утеряны все планы. До сих пор мы не знаем, где же эти Врата расположены. Нужно было, чтобы появились вы в священной одежде и напомнили о древних преданиях, в которые многие уже и не верят вовсе.
— Расскажите мне, что говорится в преданиях относительно священной одежды.
— Она якобы принадлежит одному из наших богов. Ценность ее в том, что она придает неуязвимость Великим Высшим. Но история ее создания не дошла до наших дней. Одеяние это должно было оставаться у Врат Времени. У последнего прохода. Потому что когда — то должен был прийти бессмертный герой, чтобы отомстить за наш народ и спасти его от зла.
На мой взгляд, речь шла о какой — то трансформации легенды об Ахилле.[47] Да и как иначе можно было все это истолковать?
И вот теперь миф об Ахилле воплотился в моей личности. Эта мысль как — то странно отозвалась в моем мозгу, хотя я и пытался успокоить себя тем, что стал жертвой каких — то невообразимых совпадений.
46
Существуют гипотезы, что у Земли было несколько Лун — спутников. Они постепенно снижались и разрушались, производя катаклизмы на Земле, в которых погибали цивилизации, потом все постепенно восстанавливалось, хотя и с большими трудностями.
47
В греческой мифологии — один из величайших героев Троянской войны. Его мать — богиня Фетида — выкупала его в водах подземной реки Стикс, чтобы сделать неуязвимым. Не омытой осталась только пятка, за которую она его держала.