— Мама жены, — поправляет посетитель многозначительно. — Да какой там вид? Глаза цветные, волосы прилизаны, лицо без эмоций. Угловатая, неродная.
— А что она на губной гармошке играла?
— Шлягер какой-то. — Пейпиво морщится. Я его понимаю. Каждую ночь одно и то же. Без справки не обойтись. — Да вы его знаете. Тарам-парам! Тарам-парам!
— Знаю, знаю. Достаточно. Шестая симфония. Все ясно. — Дописываю последние слова, пододвигаю протокол допроса пока что свидетелю. — Подпишитесь вот здесь. С моих слов записано верно и ничего не наврано. Число, желательно сегодняшнее. И подпись, желательно свою. Будем работать.
Посетитель вскакивает, благодарит, прижимая к груди бумажник и носовые платки.
— Товарищ лейтенант, а надежда… Есть?
— Надежда всегда есть. — По правде сказать, надежды никакой. Но в нашем отделе не принято клиентам отказывать. Жалобы, кляузы, проверки. — В течение недели непременно разберемся с вашим заявлением. Ждите в гости оперативную группу. Устроим на вашей кухне засаду. Предварительно отменим все авиарейсы из Таганрога, приостановим поезда, перекроем автотрассы. В случае же повторного появления мамаши задержим по всем правилам. Спите спокойно и не таскайте тяжелые чемоданы ночных гостей.
Посетитель с непривычной для уха фамилией уходит, оставляя после себя запах мытой импортным средством посуды.
Прячу протокол допроса в отдельную папку, где у меня хранятся особо таинственные происшествия.
Конечно, разберемся. Для того и сидим в жаркий летний день здесь, а не в парке со стаканчиком мороженого. Не знаю еще, с чем придется иметь дело, с обеспокоенной душой мамы жены или с повторным обследованием заявителя. Да это и не важно. Главное — работа.
В папке под грифом “Особо подозрительная информация” лежат еще три аналогичных дела. До прихода Баобабовой есть немного времени. Решаю просмотреть на свежую голову исходящую в архив корреспонденцию.
Сплошь таинственные дела.
Заявление от такого-то числа такого-то месяца. Дело особо подозрительное, поэтому подробности опускаю.
“…По улице Садовой из канализационного колодца слышатся холодящие душу крики неизвестного происхождения. Вызванный участковый ничего подозрительного не обнаружил. Суточная засада и устные предупреждения в канализационный колодец успехов не принесли.
Рекомендация отдела “Пи” — отдела “Подозрительной информации”, кому непонятно: во избежание дальнейшего проявления второй степени потусторонней активности залить источник подозрительных шумов бетоном и для надежности возвратить на место крышку люка. Чугунную. С навесным замком.
Выполнено. Беспокоящие звуки прекратились. Участковому объявлена благодарность за суточную засаду. Списано на оперативные мероприятия три предупредительных патрона и восемь кубов бетона…”
Дело номер следующее. Красивое дело. И очень таинственное. Число и место события, как положено, засекречены. Какая разница, от кого? Не готово еще наше общество знать всю правду.
“…На одной из площадей города обнаружены странные рисунки, явно внеземного происхождения. Впервые замечены с пролетающего над площадью дельтаплана. Концентрические круги различного диаметра, а также хорды, медианы, биссектрисы, катеты и даже гипотенузы. Все в совершенном беспорядке.
При детальном обследовании оперативной группой обнаружено: круги и прочие сообщения инопланетного содержания по внешнему виду представляют траншеи глубиной до двух и менее метров, выполненные неизвестными роющими средствами. Завитушки и фигуры появляются внезапно, по прошествии ночи. Свидетелей нет. Подозреваемых нет. Соучастников, понятное дело, тоже нет. Ученые, проанализировав так называемые асфальтовые рисунки, пришли к выводу, что изображения несут некую, неразгаданную пока, информацию к землянам. Возможно, с ближайшей к Солнцу звезды. И возможно, даже предупреждение о надвигающемся на город ледниковом периоде. В центре скопления посланий зарегистрирован сильнейший радиоактивный фон. Имеются также следы посадки неизвестного летательного аппарата в виде четырех неглубоких отверстий, как если бы кто ломиками сдуру просто так по асфальту тюкал.
Группа энтузиастов одной из центральных газет, решив опровергнуть инопланетное происхождение странных траншейных кругов, попыталась самостоятельно изобразить небольшую траншею, однако была задержана поздно ночью нарядом милиции. При личном досмотре у энтузиастов изъят компрессор в одном экземпляре. А также отбойные молотки — три штуки. Лопаты совковые — одна штука. И разметочная веревка капроновая неуказанной длины. На месте задержания обнаружено поврежденное асфальтовое покрытие площадью метр на метр и неучтенное ответвление газопровода Уренгой-Ужгород.
Рекомендации отдела “Пи”: произвести тщательное измерение веревки капроновой. Взыскать с энтузиастов ремонт площади, включая новое ограждение. Возвести над траншейными рисунками крытый павильон и пригласить как отечественных, так и зарубежных специалистов для дальнейшего изучения феномена. Засекретить объект вплоть до расшифровки странных посланий. Трамвай номер три пустить по объездному маршруту”.
Откладываю папку в сторону.
А вот это дело самое запутанное. Дело номер, не скажу какое. Над ним в данный момент времени Машка работает. Мария Баобабова. Моя напарница и товарищ по кабинету. Больше месяца вроде разбирается. Но сегодня она решила поставить жирную точку. Главное, чтобы без стрельбы обошлось.
“…В доме по улице Театральной обнаружен полтергейст. Из крана с холодной водой капает кипяток. А из горячего крана струится ледяная. Все попытки привести движение водных масс по нужным трубам результатов не дают.
При фотографировании места происшествия ручной видеокамерой на отдельных кадрах замечен посторонний предмет в виде белесой фигуры водопроводчика Жоры, уехавшего год назад на заработки в Израиль.
Рекомендации отдела “Пи”: направить на место происшествия для окончательного решения проблемы сотрудника отдела “Пи” прапорщика Баобабову.
Выполняется…”.
Машка сама вызвалась. Жалко ей стало жильцов, которые никак не могли привыкнуть к перемене мест трубопроводов и постоянно ошпаривались. Или охлаждались, в зависимости от желания.
И последнее на этот месяц таинственное дело. Кроссворд из журнала “Академия наук представляет”. Двадцатый по горизонтали. “Доисторическое животное с тремя рогами одиннадцати метров в длину”. Ведь знаю, что трицератопс, а доказать не могу.
— Лесик! Это я. Вернулась!
Баобабова с дела пришла. Сейчас начнет хвалиться, как выследила и расстреляла белобрысого водопроводчика Жору. Она всех водопроводчиков выслеживает и расстреливает. “Белое одноразовое одеяние привидения”. Пять букв. Саван? Саван.
— Лесик! Ну посмотри на меня. Ничего не замечаешь?
Баобабова аж пританцовывает перед столом. Ждет не дождется, когда я отмечу ее долгожданное появление. Интересно, что я могу заметить нового? Два метра как было, так и останется. Наголо бритая в элитной парикмахерской мощная голова с серебряными колечками в ушах. Вытатуированный на ее плече амур в памперсе грозит стрелой. Связка гранат и наручников за поясом. А прохудившиеся за зиму ботфорты на вот такой подошве Машка заменила на армейские рифленые башмаки еще неделю назад.
— Леша!
Начинает психовать. Аж притоптывает. Но на меня ее психи не действуют. Я ж Машку знаю как облупленную. Ну, стрельнет для испуга пару раз в потолок, что с того? Нам и так давно пора потолок белить. Весь в дырах от Машкиных нервов. “Передача мысли на расстояние?” Девять букв? А разве не сотовый телефон?
Слышу лязг затвора.
А ведь может и не в потолок. Кто два дня назад стрелял в прокурора, сказавшего, что прапорщик Баобабова ходит на службу одетая не по форме?
— Ты покрасила волосы? — Принципиально буду продолжать решать кроссворд. Но пойду на некоторые уступки.
— Да нет же! Посмотри повнимательней!
— Сделала завивку? Отличная работа. В нос упирается ствол только что взведенного пистолета.