Собственные мысли приводят меня в чувство.
Покоренная, нуждающаяся в защите?
Это уж точно не про меня.
«Никогда не позволю ни одному мужчине взять верх, никогда не подчинюсь!»
Я уже собралась вырваться из его объятий, когда он сам прервал поцелуй и, обернувшись к вервольфам за своей спиной, торжественно провозгласил:
- Я выбираю ее своей парой. Она еще непокоренная. Но любой, кто осмелится приблизиться к ней, будет иметь дело со мной. Есть ли здесь тот, кто осмелится оспорить мое право на эту женщину?
Я вырвала свою руку из его ладони и ошеломленно уставилась на стаю.
Один за другим волки признавали его власть и опускались на колени. Только Холли яростно взвыв, бросилась прочь из зала, обжигая меня на ходу ненавидящим взглядом. Я собралась уже сказать, что все это не имеет никакого смысла, когда голос Себастьяна разрезал тишину:
- Ты забыл спросить даму согласна ли она на это, волчонок. И не забывай я не член стаи, ваши правила надо мной не властны. Ты только… уравнял шансы.
Внезапно в воздухе разнесся терпкий запах цветов. Жасмина, кажется. Он был таким сильным, что перебил даже аромат ночного леса и волчьего меха, что привычно окутывал зал Оборотней. Обернувшись на него, я молча уставилась на изящную брюнетку, что стояла на пороге. Ее синие глаза с любопытством оглядывали обстановку зала. Бархатное черное платье в пол идеально подчеркивало ее хрупкие формы, создавая обманчивое впечатление невинности и слабости. Лишь кроваво-красный рубин, сияющий на шее незнакомки, напоминал о ее истинной природе.
Вампирша. Она была красива. И опасна. О чем не стоило забывать никогда и никому. Даже мне.
Отступив на шаг, чтобы скрыть свои движения, я прижалась спиной к груди Люка и ловким движением достала кинжал из-под платья, видимо продемонстрировав оборотню достаточно плоти, потому как он не смог сдержать довольного урчания, несмотря на то, что пристально наблюдал за врагом.
- Не будь таким нетерпеливым, дорогой, - сладко пропела я, чтобы ввести в заблуждение вампиршу, в то время как сама незаметно врезала ему локтем по почкам, чтобы показать, как на самом деле отношусь к его своеволию.
Он лишь усмехнулся в ответ, одарив мою ягодицу энергичным шлепком.
- Я же сказал…непокоренная.
Оскалившись, я перевела взгляд на Бастиана, который все еще стоял спиной к незнакомке, хотя не мог не почувствовать ее присутствия. Я собиралась ментально обсудить с ним действия.
Но смесь недоверия, страха и какой-то болезненной страсти на его лице заставила меня изумленно выгнуть бровь.
Только на мой невысказанный вопрос «В чем дело?» ответил вовсе не Бастиан, а та, которая как предполагалось, станет первой жертвой моей миссии мстителя:
- Я не поверила своим глазам, Себастиан, но это, в самом деле, ты. Может, объяснишь, что задержало тебя на целых триста лет, любимый? Или это тоже не положено знать твоей невесте?
Глава пятая
- Ну и катись к дьяволу! Предатель! – быстрым движением я опускаю стекла, позволяя ветру бить мне в лицо и врубив музыку на полную мощность, вжимаю педаль газа в пол. Мощно взревев, вайпер за долю секунды разгоняется до предела и дома на обочине начинают сливаться в размытый поток.
По моим щекам впервые за последние две сотни лет катятся слезы, слезы обиды и злости, противные горькие слезы, которых у меня просто нет сил, сдержать. Они застилают мне глаза и мешают ясно смотреть на дорогу, но мать твою кого это волнует? Я бессмертна и автомобильная авария уж точно не станет моим концом. В отличие от обезглавливания или сердца вырванного из груди. Того самого сердца, которое прямо сейчас я и сама себе хотела бы вырвать, только чтобы отступила эта ноющая ужасная боль.
«Shinedown» гремящие из динамиков заглушают даже рев двигателя, но не могут помешать мне снова и снова прокручиватьперед глазами сцены драмы разыгравшейся этим вечером в «Страсти». Драмы, которая перевернула мой мир с ног на голову и сменила все приоритеты, драмы из-за которой мне не осталось больше ничего другого, кроме того, чтобы мчаться на всей скорости прочь из Сан-Франциско, прочь от своей привычной жизни, прочь от всего.