— Ты хотел сказать, как только покинем порт.
Капитан сплюнул в воду и велел матросу опустить трап.
Свет луны посеребрил паруса покинувшего залив фрегата. Капитан, Брон Лепра, отпустил еще пару едких комментариев касательно скорого отплытия, но, получив мешок с золотом, заметно присмирел. Хотя Райз не удивился бы, если бы тот, стоило им отдать деньги, попытался бы выбросить их за борт. Гривов капитан мог не опасаться: еще до того, как корабль вышел из порта, он наотрез отказался оставлять их на свободе и приказал запереть в клетях на средней палубе. Райз препирался недолго — для вида. Для Когтя, в его нынешнем состоянии, гривья клетка не являлась существенным препятствием, а Клык, вне всяких сомнений, даже будучи совершенно живым мог вынести ее дверь, появись у него такое желание.
Но, несмотря на незадавшееся знакомство, Брон, похоже, собирался выполнить свою часть сделки, и, если удача от них не отвернется, предстоящие два дня пути обещали пройти без осложнений. Угодить в очередную воронку, ведущую в параллельный мир, было бы уже слишком.
Вероятно, об этом думал и Къярт. С самого начала плавания он прилип к борту на полуюте и ни налетающий порывами ветер, ни холодные брызги не могли согнать его оттуда.
— Никогда не видел столько воды, — задумчиво произнес он, когда Райз поднялся к нему и остановился рядом. — Если не считать твоих воспоминаний.
Райз не знал, имеет ли тот ввиду недолгое плавание по Горькому морю или же его путь из Республики к берегам Огнедола. А может, все сразу.
— Извини. За то, что пришлось приказать, — сказал Къярт после затянувшегося молчания. — И за то, что в итоге тебя ранили.
— Ерунда. В конце концов, это в твоей некромантской натуре, — Райз хохотнул, когда Къярт искоса посмотрел на него, и вздохнул. — Ты не сможешь спасти всех, как бы ни старался. Прими это и прекрати рвать сердце из-за всякого внезапно встретившего свой конец мерзавца.
— Меня беспокоят не они, а ты — то, с какой легкостью ты отнимаешь жизнь.
— Къярт…
— Я понимаю, почему чужая жизнь перестала иметь для тебя значение. Понимаю, когда и по какой причине это произошло.
Брови едва дрогнули. В последний раз эту тему затрагивал Фелис, в свойственной ему надменно-издевательской манере, но Райз предпочел бы ее, чем это сочувствующее понимание Къярта. Он надеялся, что тот не станет сметать пыль с прошлого, но слишком на это не рассчитывал.
— Но даже с учетом всего, это ненормально, — все же Къярту достало сознательности ограничиться одним лишь намеком.
— Ты придаешь слишком много веса человеческой жизни, — с присущей ему беззаботностью заметил Райз.
— Я в этом не прав?
— Мне жаль разрушать твое идиллическое представление о человечестве — и откуда оно только у тебя взялось, — но большинство людей — всего лишь ресурс. И, что еще печальнее, зачастую всего-то ресурс для червей, которые сожрут их тела после смерти. Как правило человеческая жизнь представляет ценность только для того, кто эту самую жизнь проживает.
— Тогда в чем смысл? Зачем тебе спасать людей этого мира от Орды, если они не представляют ценности?
— Должно же у человека быть какое-то хобби, — Райз усмехнулся. — Тем более, ты спутал людей и их мотивы: это ты хочешь спасти мир от Орды. А я просто хочу эту самую Орду уничтожить.
— Я знаю, чего ты добиваешься. Так что можешь не стараться.
Тот рассмеялся. Знает он, как же. Райз сам не был уверен в том, какую именно цель преследует. Говорит ли он прямо, как думает, чтобы выразить свой взгляд на вещи? Или же идет по уже начавшему проявляться пути, в конце которого Къярт должен был выбросить из головы всякую чушь и перестать винить себя во всех смертных грехах. О каком самобичевании может идти речь, когда перед глазами ярчайший пример куда более неприглядных поступков?
— Ступай-ка ты лучше спать, — отсмеявшись, посоветовал он.
Задержавшись на палубе еще немного, Райз смотрел на черные, подкрашенные белыми барашками волны. Мысли о масках и его собственном лице снова крутились в голове. Контролирует ли он все еще ситуацию вокруг? Или же и сам стал заложником одного из своих обличий, и с каждым днем все больше теряет самого себя. А если так… то которого себя?
— 6 -
После того, как они покинули крепость фурий, каждый раз, когда Къярт засыпал, Райз не спускал с него глаз. Сам он во сне не нуждался, а ценность напарника, от которого теперь зависело его собственное существование, многократно возросла. Райз и прежде не относился к Къярту, как к очередному инструменту, на роль которого его назначил Фелис. Но теперь, когда смерть одного означала смерть обоим, без вторых шансов и чудесных возможностей отыграться, Къярт из напарника превратился в бесценное сокровище, за которым полагалось присматривать как никогда прежде. Возросший в связи с этим риск не перекрывало даже то, что теперь Райз мог без особого беспокойства лезть под ножи, пули и все прочее, что не превратит его тело в пыль. Главное, не слишком расслабляться, чтобы из-за собственной дурости и беспечности потом не мучиться с раненой ногой и застрявшими внутри кусками свинца.
Дежурства оправдали себя на следующую ночь. Райз надеялся провести ее в тишине и спокойствии, но вспыхнувшее на противоположной стороне корабля, в районе капитанской каюты, алое облако означало, что что-то пошло не так. Что-то очень пошло не так, учитывая, что вскоре к первому прибавился десяток таких же, а затем еще один и еще, пока вся команда фрегата не встала на уши, но при этом трепетно хранила тишину на корабле. Когда же в сторону занятой пассажирами каюты направилось восемь человек, причина их недовольства окончательно прояснилась.
Если бы они, заполучив золото, решили избавиться от посторонних, то сделали бы это еще в первую ночь. А охватившая фрегат злость свидетельствовала о том, что моряки узнали о том, о чем им знать не следовало. И как только умудрились? Не прилетел же к ним посреди моря посыльный голубь. Нет, скорее всего скряга Брон решил пересчитать монеты, а те оказались мечеными или же каким-либо другим образом выдали свое происхождение.
— Къярт, подъем, — Райз тронул его за плечо и приложил палец к губам, когда на него уставились два сонных глаза. — У нас гости. Не высовывайся, я сам ими займусь. Подстрахуешь, если что.
Спрятав под покрывалом подушку и дорожные сумки, чтобы не выдать себя с первых же мгновений, они заняли место по обе стороны от входа в каюту.
Спрессовывая энергию в крошечные сгустки, Райз думал о том, что на всех ее не хватит. Максимум — на четверых. Оставалось трое, не считая капитана — его следовало взять живым.
К ним в каюту направилась половина группы, тогда как вторая осталась дожидаться в стороне.
Едва слышно скрипнула дверь, впуская один за одним охваченные рыжим силуэты. Райз кивнул, и одновременно с тем, как Къярт захлопнул дверь, активировал собранные сгустки: просто, как отобрать леденец у ребенка. Куда сложнее оказалось подхватить падающие тела, прежде чем грохот привлек бы ненужное внимание.
Оставалась четверка снаружи. Бросаться на них сломя голову и рисковать не хотелось. К тому же, если капитан окажется недостаточно хорошим заложников, для того, чтобы разобраться со всей командой фрегата, одних револьверов не хватит.
— Когтю пора поохотиться, — прошептал Райз. — Прикажи ему поймать капитана. Но не убивать и не калечить команду. И пусть Клыку это же передаст. Получится?
— Если капитан не решит спрятаться.
— Не думаю. Сейчас он здесь, и скорее всего пойдет с остальными, когда гривы поднимут шум. Если же решит отделиться, займемся им сами.
Къярт кивнул, и спустя пару секунд со стороны трюма донеслись грохот и рык. Розовая дымка вокруг матросов зарябила голубыми вкраплениями.
— Уходят, — Райз хмыкнул и подобрал короткое ружье одного из моряков. — Подождем и присоединимся. Только пусть Коготь не слишком громит фрегат.
Вскоре треск дерева и рык грива слились воедино с криками спустившихся в трюм людей и выстрелами.