— Она больше никому не причинит вреда.
— Эй, я ничего не…
— Аелитт. Подожди нас у лестницы. Хорошо? — попросил Къярт.
Аелитт недовольно насупила брови, но послушалась.
— Фурии чувствуют тех, кто потенциально может стать некромантом, — пояснил Къярт, когда они остались втроем. — Она инициировала его.
— С какой целью?
— Считала, что это должно меня порадовать.
— Я не хотел, я не знал, — залепетал, оправдываясь Бенджи. — Я не хотел этого, я не…
— Бенджи, успокойся, — Райз поднял того с колен и ободряюще похлопал по спине. — Никакой трагедии нет, кроме той, что ты родился без мозгов. Но до недавнего времени у тебя довольно неплохо выходило это скрывать, так что как-нибудь и дальше справишься.
— Она превратила меня в чудовище! Каждый некромант…, — он осекся, посмотрел на Къярта, отмечая взглядом каждую из его меток-привязок, и устало вздохнул. — Нет, я сдаюсь.
— А сделал бы, как было велено, и сидел бы сейчас в каком-нибудь баре и радовался жизни.
— Сбежать, как трус, оставив тебя одного?
Райз покосился на Бенджи и глухо рассмеялся.
— Честное слово, был бы ты не такой тщедушный, я бы тебе нос сломал.
— Я не тщедушный.
— Бенджи, заткнись-ка ты лучше.
Аелитт ждала их у лестницы. Не изменяя себе она хищно улыбалась, но в ее взгляде, то и дело ускользающем к прямоугольнику света в конце подъема, читалось волнение. Она знала, что означала распахнутая настежь дверь и повисшая в крепости тишина. Она знала, что наверху ее встретит только смерть.
Къярт беспокоился, что такое количество тел, разделенных на части не самым аккуратным образом, будет слишком для Бенджи, и без того натерпевшегося страха. Но парень стоически выдержал представшую перед ним картину, только стал бледнее, чем прежде.
— Ни одной не осталось? — сдержанно поинтересовалась Аелитт.
Она шла среди царящей в крепости разрухи, переступала через тела павших братьев и сестер.
— Целы дети и охранявшие их смотреи.
— Спасибо, мышонок.
Аелитт вошла в главный холл крепости — место, где прошла самая ожесточенная схватка — и на мгновение замерла.
— Ты, должно быть, крайне доволен делом своих рук, — едко произнесла она, взглянув на Райза.
— Я бы не назвал это самой аккуратной работой, но для разминки сгодится. И непосредственно мои руки убили всего несколько из них.
— Мышонку пришлось это сделать, чтобы защитить тебя, — отрезала она. — Его бы никто не тронул.
— Да неужели? — хмыкнул Райз. — Не убивайся так. Они все вернутся, — он посмотрел на Къярта. — Сейчас фурии — единственное, что представляет для нас ценность. Конечно, в общем масштабе, это капля в море, но с чего-то нужно начинать.
Две сотни крылатых по сравнению с Ордой были меньше, чем каплей, но Райз был прав. Им только и оставалось, что крошка за крошкой собирать силу, которая сможет противостоять Орде.
Хотел бы Къярт, чтобы это действительно было так, но он понимал, что это одно из тех желаний, которым не суждено сбыться. Числом Орду не взять. Во всяком случае, Райз не считал это возможным. А Къярт… его опыт в вопросах подобного рода приравнивался к нулю.
— Придется задержаться здесь на какое-то время, — Райз окинул холл взглядом. — Нужно разобрать завалы и заделать оборонную стену.
— Ты здесь не хозяин, чтобы указывать, — процедила Аелитт.
— Но и ты больше не хозяйка.
Они оба уставились на Къярта.
— Я не буду участвовать в ваших склоках.
Похоже, Райз с Аелитт ждали от него чего-то еще. Но Къярт не собирался идти у них на поводу. С чего эти двое вообще устроили грызню?
— С призванными-то хоть подсобишь? — с усмешкой поинтересовался Райз.
Къярт кивнул. Он думал о том, что нужно продержаться еще немного, и этот день, продлившийся для него три месяца, закончится, и он наконец-то сможет поспать. Поспать, а заодно откопать самого себя из наведенного в голове бардака. Да, выскользнуть из этого безумия хотя бы на несколько часов было бы замечательно.
— Аелитт, какая ступень? — спросил он присев рядом с одним из крылатых.
Этого вопроса Аелитт не ожидала точно так же, как и Райз.
— Это твоя семья. Тебе и решать, — пояснил Къярт, когда молчание слишком уж затянулось.
— Первая, мышонок. Все, кто были призваны прежде, вернутся уже не теми, кем были. Теперь они действительно мертвы. Не стоит продлевать их мучения.
Значит, первая ступень для всех братьев. И снова пропустить через себя все их жизни — многовато, как для одного дня.
Так считала и Аелитт. Когда на ноги поднялся восьмой призванный, она попросила Къярта остановиться: с тем, чтобы навести в крепости хоть какой-то порядок и не потратить на это вечность, вполне мог управиться и десяток фурий.
Аелитт хотела вернуть одну из сестер. Она не озвучила свое желание вслух, но Къярт читал его в ее взгляде, пока она ходила по холлу, надеясь отыскать хотя бы одну крылатую, что не была бы четвертована или разорвана на еще большее количество частей.
— Во дворе есть еще одна, — сообщил Къярт, устав наблюдать за безмолвными метаниями Аелитт. — У меня остались силы на печать второго уровня.
Фурия благодарно кивнула.
Снаружи начинал моросить дождь.
Благодаря жару эссенции жизни Къярт не чувствовал холода, Аелитт с Райзом были слишком мертвы, чтобы замерзнуть, а вот обнаженный торс увязавшегося следом Бенджи сразу покрылся мурашками. Къярт хотел побыстрее закончить здесь, но Аелитт остановила его руку, прежде чем он коснулся лба фурии.
— Почему она цела? — нахмурившись, спросила она и покосилась на Райза. — Ее убил ты? Так же, как и меня?
— Не имею к этому ни малейшего отношения.
— Это сделал я, Аелитт, — Къярт посмотрел на нее снизу вверх. — Она напала на меня, не оставив выбора.
Аелитт понимающе кивнула и отпустила его руку.
Открыв глаза, фурия дернулась в его сторону, но сразу замерла, остановленная приказом. Она прожгла Къярта ненавидящим взглядом, затем заметила Аелитт и, заметно присмирев, начала возвращать себе человеческий облик.
— Нет, — сухо сказала Аелитт. — Превращайся назад.
— Ты же не собираешься выкинуть какую-то глупость? — Райз скептически изогнул бровь.
— Заткнись, — отрезала та и спокойно добавила: — Мышонок, отойди, пожалуйста.
— Аелитт…
— Отойди, — жестко повторила она.
Вздохнув, Къярт послушался и покачал головой в ответ на вопрос в глазах Райза. Проще было дать Аелитт то, что она хотела, чем устраивать очередной спор.
— Я приказала тебе превратиться, — прошипела Аелитт, сверля фурию взглядом.
Когда та полностью покрылась чешуей, Аелитт трансформировала кисти и бросилась на нее. В несколько молниеносных, напитанных силой движений она обломала фурии крылья и оторвала руки, будто бы перед ней была тряпичная кукла, а не существо из мышц, костей и плоти.
Аелит ударила ее в спину, ставя на колени, и поймала за волосы, не давая упасть лицом вниз.
— Своевольная сука, — рыкнула она и с омерзительным хлюпающим хрустом оторвала фурии голову.
Бенджи зажал рот, пытаясь сдержать рвотные позывы.
— Можешь разрушить ее печать, мышонок, — Аелитт выбросила застывшую с открытым ртом голову, перешагнула через упавшее на землю тело и направилась к крепости. — Она мне больше не нужна.
— Кхм, ты же в курсе, что все эти призванные принадлежат не тебе? — спросил Райз. — Ты только что по собственной прихоти уничтожила абсолютно целое боеспособное тело. А ты ее даже не остановил, — он перевел взгляд на Къярта.
— Им было запрещено нападать на мышонка. Чтобы ни произошло. Но она решила ослушаться. Это ее наказание.
— Святые Небеса, она уже была мертва.
— Не до конца, — Аелитт обернулась и с презрением посмотрела на лежащие на земле останки. — Руки и голову можно пришить. А крылья сами отрастут.
— 3 -
Къярт раньше не бывал в этом зале, но отлично знал его из воспоминаний Аелитт — еще из тех, когда она была ребенком, и ее семья жила здесь. В этой крепости было не так много раздолья для крылатых, сколько в той, что разрушили некроманты, но Аелитт любила ее. Когда-то давно, когда ей для счастья было достаточно перелетать с одной спинки кресла на другую, заодно роняя сами кресла с громким стуком на пол, а после засыпать, укрывшись крылом, прямо у гигантского камина — самого большого из всех имеющихся.